Страна восходящего солнца

В декабре 1637 года восстание в селах Симабара и островов Амакуса началось, причем во многом преждевременно – планы заговорщиков выдал предатель. Власти арестовали всю родню Сиро Амакуса, кроме его самого и его отца (впоследствии сёгунская администрация безуспешно пыталась шантажировать этим лидеров восстания, а после его подавления все родные и близкие Сиро были казнены). Сложно сказать, насколько серьезными могли быть надежды восставших на помощь иноземцев, – скорее всего, тут мы имеем дело с пропагандой властей. Повторяем – ни один падре или какой-либо другой «южный варвар» участия в восстании в Симабара не принимал.

Число восставших в декабре 1637 года крестьян составило около половины населения Симабара – примерно 40 тысяч человек. После некоторого первоначального успеха, когда ведомые ронинами крестьяне сумели расправиться с ненавистными управляющими поместий и даже разбить несколько самурайских отрядов, они создали свою военную организацию с главнокомандующим Амакуса Сиро, начальником штаба, капитанами и т. д. Не сумев взять Симабара и Нагасаки и понимая, что присоединения горожан к восстанию ждать не доводится, повстанцы покинули острова Амакуса и укрепились в старом заброшенном замке Хара на юге полуострова Симабара. Сюда собрались, по разным данным, от 20 до 50 тысяч человек, из них до 12 тысяч мужчин, способных носить оружие. Среди них было совсем немного самураев-ронинов – по подсчетам А. Морриса, до 200. Скорее всего, это были бывшие самураи князей-христиан, погибших в боях с сёгунатом в предшествующие годы, сторонники Кониси, Хидэёри и т. д.

Повстанцы явно декларировали христианский характер восстания – в конце концов, они впервые за долгое время могли открыто и гордо исповедовать избранную ими религию. Заново укрепленный замок Хара был весь увешан крестами, распятиями, образами святых и белыми знаменами с христианской символикой. Фактически крест стал опознавательным знаком повстанцев – все лодки, перевозившие припасы и самих восставших, имели маленькое распятие, прикрепленное к рулю.

Власти реагировали настолько быстро, насколько позволяло состояние дорог. Уже в январе фактически спровоцировавший восстание своей бессмысленной ретивостью и жестокостью даймё Мацукура отбыл из столицы в свою провинцию с войсками для подавления восстания, размах и характер которого он поначалу недооценил. Верховным главнокомандующим карательными войсками был назначен Итакура Сигэмаса. К февралю 1638 года он сосредоточил у замка Хара до 100 тысяч самураев, тяжелую артиллерию и флот – огромные силы, которые должны были быстро справиться с мятежом. Опустошив деревни Симабара и Амакуса, уничтожив всех, кто не ушел в замок Хара (в том числе маленьких детей), Итакура не добился желаемого – вместо того чтобы испугаться, «подлая чернь» еще больше обозлилась и решила стоять насмерть. Интересно, как сами повстанцы мотивировали свое поведение и причины, вынудившие их восстать, – в письмах, прикрепленных к стрелам, которые часто посылались из замка в лагерь осаждающих, речь шла сугубо о христианских мотивах: невозможности ранее свободно исповедовать христианство, надежде попасть в рай, защищая свою веру, и приверженности своему Пророку, Посланнику Небес Амакуса Сиро, власть которого – не от мира сего и выше власти сёгуна. Такая трактовка знаменитого «Богу Богово, а кесарю – кесарево» не могла не беспокоить власти, решившие преподать урок всем японцам, прежде всего тайным христианам, неимоверно жестоко подавив восстание в Симабара. Восставшие же, прекрасно понимая, что их ждет, по нашему мнению, намеренно не писали об экономических причинах восстания, также сыгравших немалую роль. Готовясь к славной смерти, вряд ли стоило говорить о рисе и налогах.