Странная неожиданность

Сердце бешено колотилось в грудной клетке. Господи, как же я ее люблю! Вдруг появилось мерцание в воздухе, и, сквозь него, стали проступать стул и кровать в нашей комнате. И тут показалась Забава! Я вскочил, она бросилась ко мне, протянула руки, но наткнулась на что-то жесткое. Любимая усмехнулась и своим необыкновенным голосом сказала:

– Вот и дожилась одна, суженый уже в бреду стал являться…, убили, наверное, соколика моего…

– Забавушка, я жив!

Она ахнула и схватилась за лицо руками. Потом протянула их ко мне, и вновь уперлась ладонями в холодное стекло.

– Иди же ко мне, желанный мой! Будь ты хоть трижды морок, я прижмусь к тебе! Жив ты или мертв, я приду к тебе!

У нее потекли слезы. И у меня тоже…

А времени все меньше. А тут слезы глаза застят. Я не плакал с девяти лет. Возьми себя в руки, старый осел, потом поплачешь! Наплачешься еще вволю, успеешь… Я вытирал пятерней слезы и торопливо рассказывал:

– Забава! Я жив, но очень далеко отсюда, аж возле Киева. У меня все хорошо. Битвы с черными еще не было. Как ты, как животик? Говори скорей, у нас очень мало времени!

– У меня все отлично, – затараторила радость моя, – живот растет, тошнить перестало, очень тебя прошу…

Изображение погасло. Я упал на лавку, перевел дух.

– А связаться еще раз никак нельзя, Ваше Императорское Величество? – жалобно и льстиво попросил я. – Очень хочется узнать, о чем она просит.

– Просит твоя жена ерунду – связаться с ней еще раз после боя с черным кудесником. Ей очень хочется убедиться, что ты остался жив. Но ближайшие дни канал связи с Новгородом останется недоступным.

– А я выживу?

– Этого пока никто не знает. Будущее колеблется. Не выживешь ты – и Земле конец. Почему-то именно на тебя приходится развилка нашего мира. Не цивилизации, нет. Мы бы просто поглубже зарылись в землю и обошлись бы и без вашей цивилизации. Астероид несет разрушение всей Земли на части, ее больше не будет. Черные этого не понимают, думают, пройдет все как в прошлый раз, с Атлантидой 13000 лет назад и станут они опять над людьми властвовать. Ан нет, погибнем все – и хорошие, и плохие. Растений, животных, воздуха, воды – ничего не останется. И только ты можешь это предотвратить. Почему-то на тебе сошелся клином этот свет. Другие даже если и прорвутся, что-нибудь у них пойдет не так: или не столкуются с дельфинами, или не найдут Омара Хайяма, иди всей толпой не сумеют отвести камень, несущий страшное бедствие для нас всех.

– А у меня все получится?

– Никто этого не знает. Но шанс есть только у тебя. Ну и пока вы у меня в гостях, могу сказать, что свободен канал с Францией. Поработает, правда, тоже недолго, но очень уверенно.

Богуслав усмехнулся.

– Кому она нужна эта Франция!

– А ты что, не хотел бы увидеть Анастасию?

Слава схватился за сердце. Глухо сказал:

– Не надо издеваться. Она умерла много лет назад здесь, на Руси. Я ее, голубку мою, вот этими руками в гроб клал.

– Анастасия недавно родилась в новом теле во Франции. Сейчас ей пятнадцать лет, и выглядит она точь-в-точь, как в эти же годы на Руси. Ну не хочешь, не надо, мне заботы меньше.

– Так не бывает!

– Мы с Владимиром думаем иначе.

– Она меня не помнит!

– Память о прежней жизни можно открыть.

– Я уже стар для нее!

– Это ваши дела. Меня не касаются. Давайте прощаться. Напоминаю, что ты уже начал омоложение, и через пару месяцев будешь выглядеть лет на тридцать пять.

– Показывай скорей, – прохрипел Богуслав, разрывая правой рукой рубашку на горле.

Появилось окно, начали кружится какие-то дома, деревья, дороги, речка.

– Это поселок Мулен на реке Алье в центре Франции. А вот ваша девушка.

Рыженькая девушка стригла какие-то кусты здоровенными ножницами.

– Включить ей память о прошлой жизни?

– Скорей!

Девчонка бросила ножницы и начала усиленно тереть лоб. Вдруг опустила руки и стала с удивлением осматриваться.

– Готово. Знание русского и греческого языка я ей тоже вернул. Подойди к линзе – она тебя увидит.

Богуслав махом подлетел к магическому окошку, откуда только живость взялась.

– Настенька! Лада моя! Узнаешь? Это я, Славка! Староват, правда, уж стал…

Рыжеволосая симпатичная худенькая девушка подняла на него взрослые бездонные и громадные голубые глаза.

– Как же я тебя не узнаю, любый ты мой. Ты в моей душе всегда и был, и будешь единственным мужчиной. Я не мыслила и раньше своей жизни без тебя. Возраст твой никакого значения не имеет. Повезет – век коротать до самого конца вместе будем. И поэтому, когда мой муж, Всеволод Ярославич, прознал про тебя, и про то что Володя твой сын, и стал требовать, чтобы мы расстались, я и приняла яд.

– Господи, – с мукой в голосе прошептал Богуслав, – тебе же было в ту пору всего тридцать лет!

– Тридцать один, любимый, почти тридцать два. Я не могу жить без тебя. Я и в этой жизни замучилась без тебя, и только сегодня поняла, чего мне не хватает.

– Ты сейчас где, и кто ты?

– Я Полетта Вердье, живу в маленьком городишке Мулен на речке Алье. Мне пятнадцать лет, я не замужем, и мужчины у меня в этой жизни никогда не было. Но теперь все ночи с тобой я могу вспомнить в мельчайших подробностях, желанный ты мой.