Странник

Вместе они вышли на улицу, и пронзительный, холодный ветер подул девушкам в лицо. У Жансаи была толстая норковая шуба, и оттого она не сильно ощущала дискомфорт. А Гульниза, в отличие от Жансаи, была одета весьма скудно, она почувствовала, как мерзкий мороз проникает во все щели её дырявых лохмотьев.

За десять минут они пешком дошли до университета. Вошедши внутрь здания, девушки с облегчением почувствовали тепло от батарей.

Вдруг Гульниза села на скамейку и заплакала. Маленькие солёные слезинки покатились по её нежным, розовым щекам. Жансая это увидела и тут же уселась рядом с ней, обняла и стала поглаживать её по голове.

— Что такое, Гульниза? Почему ты плачешь? — с глубоким сочувствием вопрошала Жансая.

— Жансая, вы так прекрасны. А я… а я ничтожество! — ревела Гульниза, она вся дрожала.

— Гульниза, ну что ты, перестань. Ты у меня умница. Из всех моих предыдущих рабынь ты лучше всех готовишь банановые кексы.

— Но я… я хочу быть такой, как вы, Жансая! Я не хочу быть ничтожеством. Я хочу быть вольной, чтобы у меня тоже была своя рабыня. Я тоже хочу ходить на дискотеки и совокупляться! — Гульниза всхлипывала через каждое слово, она продолжала: — А книжки! О, Жансая, эти прекрасные книжки! Если бы вы знали, как сильно я мечтаю научиться читать и, как вы, погружаться в неизведанные миры художественных произведений. Жансая, я несчастна, несчастна! — и она так громко заревела, что проходящие мимо студенты не могли оторвать от неё глаз.

Жансая жалобным взглядом смотрела на свою рабыню. Она обняла её ещё крепче и сказала:

— Гульниза, пойми, мир так устроен, что кто-то должен веселиться, а кто-то страдать. Сама подумай — разве может быть так, чтобы все люди на земле были счастливы? Так быть не может! Я очень тебе сочувствую, Гульниза. Но и ты должна понимать, что, раз уж ты родилась рабыней, ты обязана принять свою судьбу такой, какая она есть. И кстати, насчёт совокупления можешь не переживать. Мы с мамой, кажется, нашли тебе подходящую пару. У семьи Алтынбековых есть раб по имени Мадижан. Я уверена, он тебе понравится. Да и потом! Должны же как-то появляться на свет новые рабы!

К этому моменту Гульниза уже перестала плакать, её глазки стали сухими, а брови нахмурились.

— Ладно, Гульниза, пошли! У меня скоро начнётся лекция. Кто будет нести мою сумку с учебниками? Пушкин, что ли? — улыбалась Жансая.

Но Гульниза молчала. Она была такой хрупкой, такой нежной, и в то же время очень серьёзной. Она крепко сжала свои кулачки.

— Гульниза! Ты слышишь меня? Урок уже скоро!

Но рабыня продолжала молчать. Ни один её мускул не дрогнул.

— Ты что, не слушаешься меня?! — закричала Жансая, и в глазах её загорелся огонь гнева.

Гульниза медленно повернула свою голову к своей госпоже и заглянула своими многострадальческими глазами ей прямо в душу. Она произнесла:

— Нет.

— Что? Что ты сейчас сказала?!

— Я сказала: НЕТ! Я устала от этого бесконечного рабства! Хватит с меня! Я тоже хочу сидеть в Инстаграме!

И тут Жансая поняла, что ситуация выходит из-под контроля. Она резко вытащила из кармана маленький дамский пистолетик и выстрельнула Гульнизе прямо в лоб. Девушка упала на пол и кровь потекла бурным ручьём из дырки в её черепе.

— Придётся искать новую, — сказала Жансая.

* * *

Сильная духом

Пятнадцатилетняя Олеся шла эффектной походкой по тротуару с красной сумочкой в руке. Пёстрое пальто идеально гармонировало с её коричневыми волосами. Рядом шёл её низкорослый друг Кривич с некрасивой шеей.

— Мне нравится ночью смотреть на горящие окна и думать, какая там жизнь у этих людей, интересная ли, или скучная. А тебе что нравится? — сказала Олеся своему другу с некрасивой шеей.

— Не знаю. Наверное, общаться с тобой. Я люблю слушать, как ты делишься своими мыслями, — ответил Кривич.

В этот момент он споткнулся об камень и упал на дорогу, и через секунду его на полной скорости переехал автобус. Это была мгновенная смерть. После этого настроение Олеси резко ухудшилось. Она стала получать двойки даже по самым любимым предметам. Люди постоянно говорили, что Олеся стала какой-то нервной и раздражительной. Изо дня в день её поведение становилось всё более демоническим. Стоило в её адрес высказать даже самую безобидную шутку, как она тут же кидалась на того человека и царапала его острыми ногтями.