Странное наследство

Схватив упакованные сладости и засунув их в переметную сумку, девушка выбежала из бакалейной лавки, не оглядываясь. Было страшно оставаться наедине со скучающим продавцом. Он с таким удовольствием нагонял на нее ужас, быть может, оттого, что в лавочке в этот час не было покупателей и больше не с кем оказалось переговорить. Но, возможно, он в чем-то был прав. Опасность существовала для глупого юного путешественника, а уж для путешественницы - и подавно.

- Бабушка, милая бабушка, как ты была права. Права в том, что только рядом с мистером Берни Дугласом мне ничего не угрожает… - шептала Оливия, готовая зарыдать. Зачем, зачем она покинула надежный дом на ранчо? И миссис Мартин тоже была права. Обошлись бы простым пирогом с яблочным джемом, без цветных свечек и цукатов, без изюма.

И сто раз прав Берни Дуглас, когда считает ее наивным и глупым ребенком, готовым довериться первому встречному. Может быть, заночевать в Смоки-Хилл? Но где? В гостинице? На дорогой отель, где бы обеспечили уважительное отношение к ней, пятидесяти долларов не хватит, а в дешевых номерах опасно. Отправить Лили одну домой? Но если кобыла вернется на ранчо без нее, что подумают люди, ставшие ей, Оливии, близкими? А Рони Уолкотт? Он же сойдет с ума! Помчится ее искать в Смоки-Хилл и даже не отдохнет после тяжелого дня. И ей опять попадет от Берни и Рони за самоуправство. Рони ведь дал слово отцу Оливии, что не будет спускать с нее глаз. А миссис Лиззи получит неприятный выговор от обоих покровителей Оливии. И все только лишь потому, что ей захотелось приготовить для всех настоящий именинный пирог. Дождалась момента, когда осталась без надлежащего присмотра Берни Дугласа, и влипла в очень неприятную историю.

Нет, пока еще не влипла. Но теперь необходимо принять какое-то решение. Да, конечно, она сплоховала, что не взяла с собой в дорогу карабин и хотя бы дюжину-другую патронов. Но хватит ли у нее денег, чтобы приобрести хоть что-нибудь из оружия?

Она шагала по главной улице Смоки-Хилл и поглядывала по сторонам, рассматривая витрины и то, что в них выставлено. На них все пестрело от товаров, но пирожные и конфеты в кондитерских и кафе не привлекали ее внимания. Она больше любила сухие печенья, фруктовые цукаты и засахаренные орехи, и их здесь тоже было великое множество: в жестяных банках и картонных коробках. Великолепный английский чай из восточных колоний - дорогой и подешевле, вразвес и расфасованный. Отборные изюм и курага без косточек. Тростниковый сахар и канадский кленовый сироп, английская карамель и испанский мармелад…

Ткани тонкие, словно паутина, прозрачные и воздушные, плотные, словно ночная чернота в горах. Готовая одежда всевозможных фасонов. Изящная и грубая обувь.

Наконец Оливия увидела то, что искала: в одной из витрин лежало оружие. Она открыла прозрачную дверь и вошла в помещение, густо пропахшее ружейной смазкой и порохом. Звякнул колокольчик над ее головой. В витринах лавочки были выставлены напоказ револьверы - с инкрустацией на рукоятках, отделанные слоновой костью, и простые пистолеты, скромные и плоские, которые, наверное, ловко и удобно держать. Встречались и индейские луки и томагавки - для любителей настоящей, подлинной экзотики.

За прилавком стоял грузный мужчина лет тридцати пяти и курил трубку.

- Добрый день, мистер Мэтью Остин, - вежливо поздоровалась Оливия, так и прильнув к витрине, где помимо пистолетов и револьверов были выставлены патроны, ершики для очистки стволов от порохового нагара и шомпола разной толщины и длины.

- Можно купить у вас вон тот карабин? - ей приглянулся легкий пятизарядный карабин. Похожий ей однажды подарил отец, именно с ним она и выехала тогда на первую и, как теперь считала, последнюю охоту за мустангами.

- Откуда ты такой прыткий взялся, парень?

- Приехал с ранчо <Клин Крик>! - четко и честно отрапортовала Оливия.

- Сколько тебе лет? - продолжал допрос владелец лавки.

- Завтра исполнится восемнадцать, мистер.

- У тебя есть опекун, малыш?

- О, да. Его зовут Берни Дуглас, он укротитель мустангов, мистер.

- Берни? Дуглас?

- Именно. Да вы не волнуйтесь, у меня дома уже есть такой карабин, но мне придется возвращаться одному, а в городе только и слышны разговоры о какой-то банде… Мне очень нужен карабин!

- Не указывай, волноваться мне или нет. Все равно я не смогу продать тебе карабин, юноша.

- Почему? Разве у меня какие-то совершенно неправильные деньги?

- У тебя правильные деньги, молодой человек. Совершенно правильные американские доллары, но продать оружие не могу! Тебе нет двадцати одного года.

- Если мне нет двадцати одного года, то я не имею права на защиту своей жизни от диких зверей или бандитов? Тогда продайте мне индейский лук и две дюжины стрел. - Оливии порядком надоело пререкаться с продавцом и выслушивать его нудные слова, и она раздраженно рявкнула: - Я не собираюсь никого убивать, мистер Мэтью Остин, но защищать свою жизнь во время нападения - это мое священное право!

- Согласен, парень! - тупо кивнул владелец лавки. - А если ты кого-то убьешь без надобности?