Странный дом мисс Корицы

Из последней поездки мисс Корица привезла только портсигар с обитающим в нём Эрнесто Монтсьеррой, да и то только потому, что портсигар поместился в кармане её платья. С тех пор мисс Корица больше никогда не путешествовала. Она закрыла двери своего чудесного дома и сделала это очень решительно.

Нам важно знать про мисс Корицу то, что в своей жизни она решительно закрывала очень много дверей, но иногда при этом забывала кое-что с другой стороны.

Глава 2, в которой выясняется, что графы не обязательно аристократы

У веснушчатых девочек были имена – Сюзанна и Анна-Лиза. Фамилия их мамы когда-то была Петтерссон, но Сюзанна и Анна-Лиза всегда носили фамилию Крейви, что означает «граф». Эта звучная фамилия может произвести такое впечатление, что в роду веснушчатых девочек течёт голубая кровь. Но если она и текла, то вся расплескалась во время Дубинной войны[1]. Так что Сюзанна и Анна-Лиза уже не были аристократками. Они сами всего лишь раз видели аристократа, но очень издалека, так что это не точно. Это могла быть и обычная деревенская старушка, которая возвращалась домой.

Сюзанна, Анна-Лиза и Пекка Петтерссон были родственниками.

В центре зимнего сада бил маленький фонтанчик. Вода в нём приятно журчала. Крейви сидели на его бортике по обе стороны от Пекки Петтерссона.

Сюзанна, которая была старше, а значит, главнее, говорила с Пеккой о том, как все они появились на крыльце дома мисс Корицы.

– Но разве это, по-твоему, не странно? – спросила Сюзанна.

(«Что? Что не странно?» – спросим мы, поскольку мы появились в зимнем саду посреди разговора и не знаем, о чём Пекка и Сюзанна говорили до этого.)

– Разве, по-твоему, не странно, что дом вдруг просто возник из воздуха? – занудно повторила Сюзанна.

(Как же нам повезло, что Сюзанна такая нудная, ведь благодаря этому мы знаем, о чём речь! Но постойте-ка. Что значит «дом просто появился

из воздуха?» Разве он не стоял всё это время на высоком холме в далёкой деревушке? Нас обманули? Действительно, всё это как-то странно!)

Пекка шмыгнул носом. Он, как вы помните, всё ещё был потрясён встречей с Эрнесто, последовавшей так скоро после обморока. К тому же голова у него раскалывалась, как будто по ней ударили топором.

– Я об этом как-то не думал, – неохотно сказал Пекка, – я искал Смелость. Увидел её следы перед домом и подумал, что она зашла внутрь.

Сюзанна сверкнула глазами.

– Ой, забудь ты про свою Смелость, глупенький! Мы говорили о доме!

– Только Смелость имеет значение! – проворчал Пекка.

Сюзанна протянула руку и больно ущипнула брата за щёку.

Анна-Лиза Крейви в отличие от сестры говорила редко. Она не была ни дерзкой, ни озорной, ни грубой. У неё было меньше веснушек, чем у сестры, и не такие рыжие волосы. У неё не было горячего желания найти какое-то большое чувство, как у Пекки Петтерссона. Вместо этих по-своему замечательных качеств у Анны-Лизы был талант наблюдателя.

Например, когда ночь опустилась на зимний сад, она сразу заметила, что в промежуток между двумя ночами не поместился день. Ночи следовали одна за другой, а солнце лишь на пару минут показалось на небе, как забывший слова актёр, который выглядывает из-за ширмы в зал и говорит:

«Не вздумайте кидать в меня гнилые помидоры! Я вам не мишень!»

Остальные же ничего не заметили. Но из-за того, что Анна-Лиза была на два года младше Пекки Петтерссона, на пять лет младше Сюзанны и бог знает на сколько лет младше мисс Корицы и призрака Эрнесто, никто не стал слушать её лепет о каких-то повторяющихся ночах.

Люди редко слушают маленьких детей.

Люди редко слушают тех, кто видит больше, чем они сами.

Зато они охотно слушают тех, у кого высокий рост или громкий голос.

Как у мисс Корицы.

– Как не стыдно так себя вести? – завопила она, когда Сюзанна ущипнула Пекку, и тот заверещал как недорезанный поросёнок. Мисс Корица обращалась к ним обоим. Невоспитанность этих детей, захвативших её дом, переходила все границы. – Вот ты! Девочка!

Мисс Корица погрозила указательным пальцем в сторону Сюзанны. Но та только вздёрнула подбородок и посмотрела на мисс Корицу сквозь густые ресницы.

– А что я сделала? – грубо ответила она и, как дети часто поступают в таких случаях, показала пальцем на Пекку. – Это он во всём виноват!

– Нет, ты виновата! – заорал Пекка.

– Нет, не я!

– Почему вы всегда… – начала мисс Корица, но вдруг резко захлопнула рот. Последние слова пришли откуда-то извне, словно эхо или словно призраки слов. Она ведь даже не знает этих детей. Они просто появились на её пороге. Мисс Корица нахмурила лоб, поджала губы и сказала: – Это было очень некрасиво!

– Вы не можете мне указывать! – заявила Сюзанна таким высокомерным тоном, что можно было догадаться, что её предки точно были когда-то графами. – Вы ведь не моя мама! – продолжила она.