Странный рыцарь Священной книги

Главарь остановился возле нас. Он был в праздничных одеждах и белой чалме, украшенной золотым пером жар-птицы со сверкающими самоцветами. Одежды его также переливались блеском золота и шелка, на поясе висел нож, вынутый из ножен — он тоже сверкал. В рыжей, крашеной хной бороде поблескивали вплетенные в нее рубины, глаза светились, лицо было возбужденным и радостным. На лбу искрился третий, яхонтовый глаз.

Я понял: он пришел за Ладой.

Эта минута не была для меня неожиданностью. Я убеждал себя, что не наступит она, и не находил ответа на вопрос, как я поступлю, если все же наступит. Раньше, сплевывая через плечо и твердя «Нет, нет!», думал я, что рыцарь Анри способен совершить какой-нибудь опрометчивый поступок, но еретик Боян остановит его одним словом «Книга!»

Пират встал на колени и протянул к Ладе руки. В раскрытых ладонях его кипели-переливались жемчуга. Он торжественно произнес:

— Идем!

Лада поднялась, пират остался стоять на коленях. Губы Лады не дрогнули, но глаза запылали безумием. Влад встал рядом с нею, она, не глядя на него, левой рукой уперлась в его грудь. Он застыл. Я сидел, не шевелясь. Никто из нас не произнес ни слова.

Нарушил молчание Ясен. Он сказал:

— Она… Книга…

Лишь позже, в Мертвом городе людей-волков, понял я, что хотел сказать Ясен. А тогда подумал, что он останавливает нас, убеждает не противиться, думать о Тайной книге.

Ясен переломил лютню о колено, она затрещала, всхлипнула и упала на землю. Струны дрожали, постепенно затихая, как плач младенца, оторванного от материнской груди.

Предводитель пиратов вскочил и повернулся к Ясену, а тот молниеносно выхватил у него из-за пояса кинжал и вонзил в рыжую его бороду. Ясен нанес удар так, как нанес бы я — на груди, под одеждой, могла быть кольчуга, а под бородой билось незащищенное горло.

Пират потянулся руками к кинжалу, изо рта его хлынула кровь. Густая струя брызнула в лицо Ясену, и он упал на колени.

Двое пиратов отшвырнули факелы и бросились к нему. Они даже не взмахнули саблями — хотели, наверное, руками разорвать его на куски. Я вскочил на скованные цепью ноги, а сцепленные у запястий руки накинул на шею того пирата, что стоял ближе ко мне. Один поворот цепи — и он рухнул наземь. Я обернулся. Кулаки скованных рук Влада обрушились на темя второго пирата — я услышал, как череп его треснул, точно сухая тыква.

Оба факела горели на земле. Я схватил пиратскую саблю и факел. Влад перекинул скованные руки через верх вкопанного в землю столба, уперся в столб ногой и разорвал свою цепь. И тоже подхватил с земли факел.

К нам бежали уже с десяток пиратов. Но не добежали. Из тени, отбрасываемой башней, выскочила толпа богомилов, у них не было факелов, в полутьме белели только лица и руки. Богомилы набросились на пиратов, те отступили к башне, рубили и кололи саблями и падали под натиском толпы. К Доминиканцу подбежали куманы. Засверкали мечи, от цепей сыпались искры.

Я растер затекшие запястья. Наклонился, приподнял Ясена, вытер ему лицо краем одежды убитого пирата. Она была жесткая, должно быть царапала кожу, причиняла боль. Ясен сидел, не открывая глаз. Я опустился перед ним на колени и шепнул:

— Перелезь через ограду и беги к шатру на вершине. Хватай ларец с Книгой и скорей на берег — туда, где мы садились на парусник. Помнишь то место?

Он молчал, по-прежнему не открывая глаз. А я все так же шепотом твердил ему на ухо:

— Книга… Книга…

Он встал, пошатнулся, но пошел. Я так и не увидел его глаз. Кинулся к башне за своей рогатиной. Богомилы толпились перед окованной железом дверью, молотили в нее кулаками. Засевшие в башне пираты отвечали бранью. Я слышал, как при каждом моем шаге звякают звенья разорванной цепи — будто на ногах у меня, как прежде, были рыцарские шпоры.

На верхней площадке башни вспыхнул костер — пираты призывали на помощь своих с галеры. Я вскарабкался по полуразрушенной стене башни, костер слепил глаза двум сидевшим возле него пиратам. Я беспрепятственно ступил на площадку и, наконец-то, мог убивать.

Отыскал сваленное в углу скудное наше имущество и оружие куманов. Бросил саблю и поднял с земли свою рогатину. Ощутил в руке благословенную ее тяжесть, и лишь тогда открыл запертую на засов дверь.

Куманы похватали свои мечи и устремились к стенам крепости. Наша темница стала нашей твердынею. Надо было ее защищать. Я снова поднялся на башню и убедился, что Влад уже привел туда Ладу.

Взошла луна. К нашей крепости бежало несколько десятков пиратов. Они тащили с собой доски, веревки, крюки. Несколько человек упали, сраженные стрелами куманов. Остальные принялись карабкаться по стене, как на борт неприятельского судна. Богомилы голыми руками стаскивали их вниз, куманы рубили саблями.