Странствия Ходжи Насреддина в XXI веке. Новое учение древнего мудреца

…Четыре Великих ПирамидыВысятся средь Муравейника ЧеловечестваПагода…Синагога…Церковь…Мечеть…И Все Четыре — живы и недостроены…И всяк ныне дышащий!И всяк грядущий человек!И всяк дышащий и грядущий Народ —Кладут в Живую Кишащую ПирамидуСвой живой камень… камешек… песчинку заветную…Господь!..Творец!..Вечно и свято Зодчество Твое!..Но!..Но что́ делать тому страннику,Кто бредет мимо Четырех Пирамид —Прямо к Тебе…

Ночь Рождества

Когда ОнаУкутанная…Обвитая объятая погребальным царственным синдоном —(Когда бежали ночью — к Пирамидам — не нашли во тьме одеждыА синдон всегда у иудея под рукою…)…Вошла… Вплыла… ВлетелаВ безымянную пещеру… вертеп… ясли… Дом РожденьяИ возлегла… взошлаНа сено терпко одурманенное —То сено горькое вдруг стало медом веятьИ два вола… осел… корова… козел пахучий и баран ярокурчавыйВдруг поднялись с нагретой глины отуманенноИ тихо вышли… выступили из пещеры в миротекущее МирозданьеВорожащее покорными алмазными Плеядами —То ль запыленных Три Волхва, как пастухи…Их поманили властно…Иль повелела… притянула за рога и ушиЗвезда… Светило… Светоч…Вифлеема Вечный Пламень…Да!..

Воистину!..Всё!..Мирозданье!..Смолкло!..Свято…Изнемогая!..В ожиданьи!..Новорожденного!..Плача!..Клича!..Вечного Божественного Агнца…Который разбудил ВселеннуюДотоле спящую…

Маки… Поэты… Мудрецы…

Мысли меньше муравья…

1

Дервиш ранним утром вышел из заспанной кривобокой глиняной кибитки своей…

Ковры маков гранатовые… алые… качливые окружили его…

Негде ступить, чтоб не нарушить мак…

Дервиш замер с поднятой ногой… долго… как древний индус…

Пчелы роились… падали… сходили на покорные девственные маки… сосали… вбирали нектар-пыльцу первозданную острыми хоботками…

Маки сладостно подрагивали, отдавая мёд своей жизни короткой…

…Муравей изумленно застыл у подножия мака… Потом поднялся по шаткому изумрудному стеблю, понюхал нектар и разочарованно сполз на землю…

…О, Творец Вселенной! Разве можно сравнить нектар мака с запахом мертвого съедобного жука?!..

…Муравей был философ бездонной… ползучей необъятной муравьиной мудрости…

И пчела была философ…

И мак…

Айххххх!..

Дервиш сказал:

— Мы, человеки, ищем мудрости, а она — у мака… у пчелы… у муравья…

II

Дервиш утром вышел из сонной кибитки…

Тысячи маков после долгих плодоносных вешних ливней вышли из земли-кормилицы-матери…

И ликовали шелковистыми атласными лепестками, в которых сладостно бились, гуляли пьяные от нектаров пчелы и шмели…

Особенно много маков высыпало на песчаниках…

Дервиш сказал:

— Маку нужен песчаник, а не густые, заглушающие его травы…

Так и поэту… и мудрецу нужна пустыня одиночества, а не града кишащие…

Мудрецы жалуются на одиночество, но без него не было бы мудрости их…

Вавилон… Содом… Гоморра не оставили поэтов… мудрецов…

А только пенных пророков…

А пустыня породила много маковых поэтов… и мудрецов…

Мухи и муравьи…

Дервиш печально убивал старинной самаркандской мухобойкой желчных мух, когда они садились на его одинокие рукописи, на бухарском письменном столике, под тысячелетней мраморной чинарой…

Или на не менее одинокие лепешки…

Он улыбался:

— О, Творец! Прости антимушиную жестокость мою…

Я полюбил всех в этом мире…

Но никак не могу полюбить крыс, мух, комаров и… банкиров!.. Айххх!.. Эйххх!.. Ойххх!..

Я думал, что мухи садятся на мед моих творений, а они слетаются на запах дешевых чернил…

…Убитые мухи падали в траву под ореховым столиком, а там их хищно сладострастно поедали муравьи — эти истинные хозяева земли…

Множество алчущих муравьев всегда возжидало пиршества под моим столиком!.. Целый муравейник!..

И я засомневался: Зачем я пишу… Что́ стоят мертвые мои слова — рядом с живым роящимся муравейником?..