Страсть к диалектике: Литературные размышления философа

Мчи меня, память, крылом нестареющимВ милую сердцу страну.Вижу ее на пожарище тлеющемВ сумраке зимнем одну.Горькой тоскою душа разрывается,Жизни там две сожжены,

Новое что-то вдали начинаетсяВместо погибшей весны.Далее, память! Крылом тиховеющимОбраз навей мне иной…Вижу ее на лугу зеленеющемСветлою летней порой.Солнце играет над дикою Тосною,

Берег отвесный высок…Вижу знакомые старые сосны я,Белый сыпучий песок…Память, довольно! Тень эту скорбящуюБыло мне время отпеть!Срок миновал, и царевною спящею

Витязь не мог овладеть[118].

К той же самой С.П. Хитрово Вл. Соловьев, несомненно, обращается в стихотворении «С новым годом», написанном 25 ноября 1893 года и предназначенном к 1 января 1894 года:

Новый год встречают новые могилы,Тесен для былого новой жизни круг,Радостное слово прозвучит уныло, –Все же: с новым годом, старый, бедный друг!Власть ли роковая, или немощь наша

В злую страсть одела светлую любовь, –Будем благодарны, миновала чаша,Страсть перегорела, мы свободны вновь.

Важно отметить и то, что с конца 1892-го до 1894 года Вл. Соловьев писал свой известный трактат «Смысл любви», где на первый план выставляются внутренние отношения мужчины и женщины, между прочим, чрезвычайно одухотворенные, вплоть до использования христианских символов, Христа и Церкви. Эти мысли вызвали недовольство некоторых друзей Вл. Соловьева, например, у С.Н. и Е.Н. Трубецких, считавших, что он принижает здесь христианскую идею семьи. Об этом трактате необходимо говорить отдельно.

Откладывая изложение теоретических взглядов Вл. Соловьева до наших последующих исследований, здесь мы укажем, во-первых, на то, что начиная с 1894 года Вл. Соловьев работает над своим фундаментальным трудом «Оправдание добра» в течение трех лет, не считая последующих его исправлений для 2-го издания в 1899 году.

Во-вторых, Вл. Соловьев сближается в эти годы с новыми людьми, без учета общения с которыми биография философа была бы неполной. Таков, например, будущий обер-прокурор Святейшего Синода князь Алексей Дмитриевич Оболенский, в те времена большой почитатель таланта и воззрений Вл. Соловьева. В те же 90-е годы близкими друзьями Вл. Соловьева становятся Сергей и Евгений Николаевич Трубецкие. Дружба эта была не только самая близкая, но и вполне сердечная. Тем не менее по своему мировоззрению братья Трубецкие отличались от Вл. Соловьева либерализмом протестантского типа, выше всего ставили модную тогда историческую критику, проводимую тюбингенским богословием, и равнодушно, если не прямо враждебно, относились к соловьевской Софии и к его превознесению Рима. Кроме того, оба Трубецкие в области христианского мировоззрения были настроены все же рационалистически, в то время как Вл. Соловьев продолжал относить рационализм к области «отвлеченных начал». Точно так же в чисто биографическом плане к середине и к концу 90-х годов относится полемика Вл. Соловьева с В.В. Розановым, с Л.М. Лопатиным, его расхождения с Л.Н. Толстым, его острая полемика вокруг Пушкина. Точно так же нужно отдельно говорить о полемике этих лет Вл. Соловьева с Б.Н. Чичериным и об его столкновениях с впервые появившимися тогда символистами.

Ко всему этому необходимо прибавить еще и то, что свои статьи под названием «Теоретическая философия» (1897 – 1899), в которых проводится весьма сниженный взгляд на понятие субстанции, Вл. Соловьев написал не без влияния со стороны своих тяжелых настроений последних лет и даже с явным разочарованием в неприступности своей обычной идеалистической позиции. С этой стороны возражения, сделанные ему Л.М. Лопатиным по вопросу о понятии субстанции, имеют весьма значительный биографический смысл.