Страсть к удовольствию

Практичная, безжалостная, решительная, она не могла позволить себе чувства любви и сожаления. Не могла думать о том, что больше не увидит мужа. Она лишь стремится к своей цели и молится о том, чтобы этот удар не сломил Себастиана.

Следующий час Клара провела в приготовлениях к чаепитию, тщательно приводя себя в порядок, чтобы скрыть любые признаки тревоги. Она надела пышное платье изумрудного цвета и с помощью служанки уложила волосы, украсив прическу зелеными лентами, затем пощипала щеки, стараясь придать им здоровый румяный вид, и теперь только потемневшие от внутреннего напряжения глаза выдавали ее тревогу.

Из холла донеслись мужские голоса, и Клара, расправив юбки, сделала несколько глубоких вдохов и постаралась придать лицу невозмутимое выражение. После чего спустилась вниз, чтобы встретить братьев.

Поглощенные каким-то – по-видимому, чрезвычайно важным – разговором, они не замечали Клару, а она внимательно за ними наблюдала. Они были как две стороны одной монеты – оба с черными волосами, живыми темными глазами и славянскими скулами, дугой сходившимися на четко очерченных мужественных подбородках, – но Дарайус разительно отличался от брата предельной аккуратностью в одежде и внешнем виде. Себастиан же вполне мог позволить себе некоторую небрежность в костюме, что лишь привлекало и очаровывало Клару. Кроме того, в Дарайусе не было жизненной энергии, свойственной Себастиану, не чувствовалось тех беспокойных импульсов, которые излучал его брат, и только у Себастиана губы изгибались так красиво, только у него прядь волос постоянно падала на лоб, как бы часто он ни поправлял прическу, только в его глазах была притягательная смесь теплоты и лукавства, действующая на нее подобно горячему хмельному меду.

– Вы как раз к чаю, – сказала Клара, приближаясь к братьям. – Необычно теплый день сегодня, не так ли? А осень в Санкт-Петербурге столь же чудесна, Дарайус?

– Часто бывает и такая. Да, нам повезло с живописной осенью, хотя, на мой взгляд, Петербург прекрасен в любое время года.

– В таком случае мне хотелось бы узнать о нем побольше.

Клара не знала, насколько откровенен Себастиан был с братом, как много рассказал ему об их сложных и запутанных обстоятельствах, поэтому в гостиной, когда они пили чай с кексом, вела разговор, сосредоточившись в основном на делах Дарайуса. Ей очень нравился этот прагматичный молодой человек, столь похожий на Себастиана и одновременно столь отличавшийся от него. Его присутствие пробудило у Клары желание поближе познакомиться с остальными членами семейства Холл. Но, к сожалению, этого никогда не случится… Мысленно вздохнув при мысли об этом, Клара извинилась и, оставив братьев, вернулась к себе в спальню, где занялась бесполезными делами – вновь и вновь укладывала свои вещи, распутывала ленты, а то порывалась писать Себастиану письмо с объяснениями, но тут же отказывалась от этой идеи. Чем меньше ему будет известно, тем лучше.

Сославшись на усталость, Клара поужинала в своей комнате, хотя и знала, что позже Себастиан все равно придет к ней. И он пришел. Взглянув на нее с беспокойством, спросил:

– Тебе нездоровится?

– О, нет-нет. Просто я хотела дать вам с братом возможность поговорить, я… Я с нетерпением жду возможности познакомиться с остальными членами вашей семьи.

– Они тоже будут рады познакомиться с тобой, когда Дарайус расскажет им о нашей свадьбе. – Себастиан дернул за узел галстука, приковывая ее взгляд к движению своих длинных и сильных пальцев.

Завтра… Завтра она покинет человека, которого любит, и будет молиться, чтобы ее побег не причинил ему особых неприятностей.

Сморгнув подступившие слезы, Клара подошла к мужу, отвела в стороны его руки и ослабила узел. Шелк проскользнул сквозь ее пальцы, и она развязала галстук. Затем подошла к туалетному столику, где стояла коробка с ленточками, и положила галстук рядом с коробкой. Вернувшись к Себастиану, она обвила руками его шею и запрокинула голову, требуя поцелуя.

Его губы припали к ее губам, руки опустились ей на бедра, и супруги крепко прижались друг к другу – словно страницы закрытой книги. Клара приоткрыла губы и, упиваясь близостью Себастиана, провела языком по его губам. А он, вынимая у нее из волос заколки и роняя на пол, все целовал ее и целовал…

Наконец, прервав поцелуй, он обхватил ладонями лицо жены и начал покрывать его поцелуями. А потом Клара взяла его за руки и потянула к кровати, желая в последний раз ощутить тяжесть его тела. Но Себастиан вдруг обнял ее за талию, не давая опуститься на постель, и принялся расстегивать пуговицы ее платья.

Минуту спустя шелковое платье вместе с корсетом упало на пол, и Клара с облегчением вздохнула – одежда ужасно ее стесняла.