Страсти по-португальски

Та успокоила ее, ибо, по ее словам, дочерям предназначалось блестящее будущее: одна станет королевой, другая – суверенной правительницей и матерью короля. Похоже, это предсказание начало сбываться: когда сестры стали девицами на выданье, начались переговоры по заключению брака между Афонсу VI и Жанной-Батистой. Но тут неожиданно овдовел молодой герцог Савойский Карл-Эммануил, который по матери приходился двоюродным братом королю Людовику ХIV. Он выразил желание жениться на Жанне-Батисте де Савойя-Немур[47], с которой некогда встречался при французском дворе и даже потом вел сентиментальную переписку. Предложение для Людовика ХIV было выгодным, ибо сохраняло герцогство Савойское в орбите политического влияния Франции. Рука Жанны-Батисты была твердо обещана герцогу Карлу-Эммануилу.

Брак по расчету

Португальские сваты продолжали настаивать на форсировании женитьбы своего короля, и французские политики предложили в невесты кандидатуру младшей сестры принцессы, Мари-Франсуазы де Савойя-Немур. Если представители старинных монарших династий еще могли презрительно кривить рот, намекая на деда-бастарда, то молодой династии Браганса привередничать не приходилось. Тем более что со стороны отца невеста была потомком короля Карла VII, королевских зазноб Дианы де Пуатье и Агнессы Сорель, Людовика ХII, королевы Анны Бретонской и такой одиозной личности как Лукреция Борджа. Амбициозная и гордая девушка была польщена таким предложением, а ее дед, престарелый Цезарь вообще пришел в полный восторг от мысли, что внучка станет королевой.

Не моргнув глазом, Мари-Франсуаза дала свое согласие. Когда же король осторожно завел речь о том, что Афонсу VI не совсем в себе, она заявила, что тем больше в ее распоряжение представляется возможностей действовать не только в интересах Португалии, но и Франции.

– Женщина с головой на плечах всегда сумеет найти выход из любой ситуации!

Мадмуазель де Савойя-Немур также к весьма к месту намекнула, как неустанно будет хранить в памяти тот факт, что обязана своим высоким положением монаршему кузену. Людовик ХIV оценил сообразительность девицы, и переговоры с черепашьего шага переключились на галоп, но все-таки протянулись до начала 1666 года. Когда все условия и величина приданого, выделенного щедрым Людовиком, были утрясены, в марте состоялось венчание по доверенности с представителем заморского жениха. Мари-Франсуаза деятельно готовилась к отъезду, она затерзала своими претензиями портних, ювелиров и прочих поставщиков модных товаров, ибо была намерена ослепить своих подданных воистину парижским шиком и вывести португальский двор на уровень французского. Одних платьев было заказано сто пятьдесят штук.

Шел поиск сопровождающего для будущей королевы – человека, который должен был затем остаться в Лиссабоне еще на три года, пока молодая королева не освоится там полностью. Его задачей было не допустить никакого ущемления прав молодой женщины и предупреждать все недружественные поползновения со стороны португальского двора, который был просто неизвестен во Франции. Кстати, одним из кандидатов на это место была вдовая Франсуаза Скаррон, супруга скончавшегося популярного поэта-инвалида, известная своим безупречным поведением, умом и красотой. После кончины мужа она жила в полной нищете, но гордо отвергала подачки и была желанной гостьей в парижских салонах, где блистала своими познаниями, сильно обогащенными во время супружества с покойным Скарроном. Мадам Скаррон от столь лестного предложения отказалась, ибо у нее не хватило духа расстаться с утонченным парижским обществом. Впоследствии она возвысилась до знаменитой маркизы де Ментенон, воспитательницы побочных детей короля и маркизы де Монтеспан, далее до фаворитки Людовика ХIV и затем его морганатической супруги.

История с французской невестой для португальского короля стала истинной костью в горле для испанцев, которые понимали, что с таким союзником вновь прибрать Португалию к рукам не удастся. Дядя Мари-Франсуазы, герцог де Бофор, в свое время без малейших угрызений совести застреливший ее отца на дуэли, в ту пору служил адмиралом французского флота. В его задачу входило очищать моря от пиратов и построить на вражеском африканском побережье крепость, которая стала бы христианским бастионом на мусульманской земле. Герцог де Бофор прекрасно представлял, какая угроза будет исходить со стороны испанцев, а потому организовал сопровождение судна племянницы 9 военными кораблями. Поскольку шпионаж о ту пору был весьма эффективен, испанцы быстро узнали об отплытии невесты из Ла-Рошели в июне 1666 года.