Страж фараона

— Да, мне говорили о цене… Кажется, сотня дебенов золота? Огромное богатство! Равное дому с садом и водоемом, с полями, стадами коров и овец, с запряжкой быков и виноградником… Не всякая усадьба столько стоит!

— А твоя? Та, что за Южным Оном? В которой живут твои женщины и дочь? — Семен наклонился и заглянул в тусклые глазки хранителя врат, успев заметить в них проблеск тревоги.

Щека у Рихмера дернулась.

— Откуда ты знаешь про мою усадьбу и мою дочь?

— Если ты слышал о сотне дебенов, то слышал и другое, не так ли? О том, что я провидец, прорицатель… Многое знаю и могу… Больше, чем ты, Ухо Амона! Но помощь моя стоит недешево!

Рихмер с шумом выдохнул воздух.

— Ладно, ты получишь свои дебены, ибо Софра, мой господин, щедрейший из щедрых. Получишь, но не сейчас! Сорок — после успеха дела, а остальное — попозже, когда я увижу, что ты человек полезный и верный. Прорицатель… хм-м… — Он метнул на Семена косой взгляд. — Как знать! Возможно, ты пригодишься для других услуг.

Последняя фраза не допускала сомнений: Рихмер вербовал его в штат соглядатаев. В ином раскладе это было бы неплохо; хорошая возможность проникнуть в организацию изнутри и разглядеть, как она вертится. Но только — в ином раскладе, не за три дня! Нынешний не подходил для долгих игр в шпионов и разведчиков; время поторапливало, а логика напоминала, что есть лишь одно решение: взять вожжи на этой колеснице, перехватить их быстро и на самом высоком уровне.

Семен полагал, что сей маневр ему удастся. Его стратегическое преимущество, носившее характер философский, отчасти неопределенный и расплывчатый, в конкретной тактике сулило выигрыш. В Та-Кем — да и на всей Земле — он был единственным человеком, живущим в мире реальности, во Вселенной шарообразных планет, пылающих звезд, неисчислимых галактик, среди которых не находилось места ни богам, ни демонам. Жизнь остальных людей протекала как бы в другом измерении, где фантазии, рожденные наивным умом, принимались за действительность; их жизнью — особенно жизнью и смертью роме — правили боги. Это порождало суеверия, покорность божественной воле и, в конечном счете, страх. Страх перед неведомым был подсознательной реакцией, настолько острой, что посмертная жизнь заботила больше реальности, и самым зримым и бесспорным знаком этого страха были огромные усыпальницы-пирамиды.

Страх… ужас, подчиняющий всех и каждого… И Рихмер не был исключением; он тоже боялся, так что вопрос состоял лишь в том, чтобы добраться до тайных струн его души и дернуть посильнее.

Однако не сразу, не сразу…

— Говоришь, сорок — после успеха дела, а остальное — потом? Когда убедишься, что я — человек надежный и верный? — Семен усмехнулся, глядя в застывшие зрачки Рихмера. — Нет, так у нас не пойдет! Сто сейчас, а за надежность и верность — отдельная плата. Не скупись, хранитель! Ложе царицы и трон дорогого стоят!

— Но ты получишь кое-что еще. — Рихмер уперся взглядом в мозаику под ногами; пятки его были у третьего порога Нила, носки смотрели в африканскую саванну. — Защита и безопасность тоже недешевы, ваятель. Кажется, царица к тебе благосклонна? А знаешь, что сделает Хоремджет, если получит власть? Сошлет в рудники ее любимцев или перережет им горло — вот так, от уха до уха, — он чиркнул пальцем по тощей шее. — Им и их родичам… твоему брату, например… он ведь тоже в почете у великой царицы? — Тут хранитель врат огладил бритый череп и как бы между делом сообщил: — Но я могу до него добраться раньше Хоремджета, а до тебя — прямо сейчас. Стоит подать знак…

Теперь его взгляд блуждал по темным нишам в стенах святилища, где, судя по всему, прятались охранники. Впрочем, это Семена не волновало; Рихмер был близко, и ни копье, ни стрела не помешают свернуть ему шею.

Но стоит ли сворачивать?

Уставившись в глаза хранителя, он медленно произнес:

— А не боишься, что я доберусь до твоей дочери? Тоже прямо сейчас? А тебя отправлю Сетху в пасть? Не просто отправлю — перенесу твое тело в пустыню, сожгу или брошу без погребения и сделаю так, что ночные демоны будут терзать твое ка… Вечно терзать, хранитель! Клянусь Осирисом, который даровал мне эту власть!

Щеки Рихмера побледнели, он сотворил знак, отвращающий беду, и попытался отступить, но Семен мертвой хваткой стиснул его костлявое плечо.

— Велик Амон! Ты… ты правда можешь это сделать? Ты владеешь тайной ичи-ка?

— И этой тайной, и другими. А знаешь, почему? — Он выдержал паузу, гипнотизируя Рихмера взглядом. — Посмотри вниз, хранитель. Что у тебя под ногами?

Жрец вытер вспотевший лоб и уставился на мозаичную картину.

— Берег Хапи… потом — степь и Западная пустыня…

— Дальше! Что дальше?

— Царство мертвых…[28] — прошептал хранитель, чуть шевельнув бескровными губами.

— Царство мертвых, — эхом откликнулся Семен. — Ну, теперь ты знаешь, откуда я пришел. А может, знал и раньше? Знал — и осмелился торговаться со мной?

— Ходили слухи в южных крепостях… но мало ли что болтают солдаты… я должен был проверить…