Читаем Страж порядка полностью

Увидит ли это кто-то другой? Та же Светлана, например? Эрих представил, что он – Светлана. Он лежит рядом с Эрихом, то есть с собой. Эрих немного подвинулся, чтобы хватило места. Смотрел вокруг, не включая света, он и так знает, где у него что. Но смотрел не за себя, а за Светлану. И мысленно говорил за нее.

«У тебя неплохо», – сказала воображаемая Светлана.

«Стараемся», – ласково ответил Эрих.

«Все со вкусом сделано», – сказала Светлана.

«Что есть, то есть».

«Ты прямо какой-то идеальный».

«Идеальных не бывает».

«Но все-таки кто-то хуже, кто-то лучше. Ты лучше».

«Смотря кого».

«Да всех, кого я знаю. И такой аккуратист, удивительно. Как женщина».

«Аккуратность не женское понятие и не мужское, а общее».

«Ты еще и умный».

«Я просто нормальный».

Тут Эрих услышал звуки. Будто где-то открыт кран и течет вода.

«Шумит, – сказал он. – Слышишь?»

«Нет. Ну и слух у тебя. Как у разведчика. Зачем тебе такой слух?»

«Все зачем-то нужно. Только мы не знаем зачем».

Эрих встал, прошел в кухню, потом в ванную. Нигде не текло. В ванной он приложил ухо к стене. Шумело там. Эрих постучал в стену кулаком, прислушался. Еще постучал. По-прежнему шумело. Эрих вышел на лестничную площадку и позвонил в соседнюю квартиру. Открыла заспанная соседка.

– У вас, похоже, вода течет, – сказал Эрих. – Добрый вечер.

– Какая вода? – Она прислушалась. – А и правда, в туалете что-то.

– Я посмотрю?

– Пожалуйста.

Оказалось, подтекает и шумит бачок унитаза.

– Он то нормально работает, то никак, – сказала соседка.

Эрих открыл крышку, увидел, что рычажок клапана, перекрывающего воду, покрыт бурым налетом. Поэтому и заедает, не опускается после смыва. Попросил соседку дать губку, уксус и растительное масло. Смочил губку, протер рычажок уксусом, а потом маслом. Заодно протер и стержень, на котором двигался поплавок. Тоже иногда стопорит, у Эриха была эта проблема. Клапан стал закрываться хорошо, вода быстро набралась. Эрих спустил ее, она опять набралась, клапан не заедало.

– Вот что значит мужская рука, – вздохнула соседка.

– Спокойной ночи, – сказал Эрих.

Он вернулся, лег. Но не мог заснуть. Ему вспомнилось, что он, кажется, не вымыл чашку после вечернего кефира и оставил на столе нож. Он никогда не оставляет на ночь немытую посуду, у него никогда ничего не остается на кухонном столе, только салфетки. Кроме салфеток, которые всегда нужны, на столе ничего не должно быть. Скорее всего, он все убрал. Но вдруг задумался о Светлане и забыл? Так женщины ломают привычный уклад, даже когда их еще нет, но уже есть мысли о них.

Эрих встал, пошел в кухню, проверил. Чашка вымыта, нож в ящике, где все идеально разложено. Он с чистой совестью лег и заснул.

Утром ждал времени, когда можно позвонить. Они ведь не договорились об этом. После рабочей смены Светлана, наверное, долго спит. До девяти или десяти. Потом утренние процедуры, завтрак. Самое приличное – позвонить в одиннадцать. И Эрих ждал одиннадцати. В одиннадцать позвонил.

– Да? – отозвалась Светлана торопливым и посторонним голосом. Не назвала по имени, а Эрих ведь у нее наверняка записан по имени.

– Это Эрих. Мы договаривались.

– Да, конечно. Но знаешь, не получится. У меня тут дела возникли. Короче, извини.

– А когда…

Но она уже отключилась.

Облом, как выражается молодежь и подражающие ей взрослые.

Зато назвала на «ты». Уже чувствует его своим? Или она из тех, кто не церемонится? Во всех смыслах. Да, очень может быть. Бесцеремонная женщина. Одинокая и поэтому неразборчивая в связях. Слишком быстро пошла на контакт с Эрихом.

Постоянная моя ошибка, упрекал себя Эрих. Думаю о людях хорошо, а они оказываются такие же, как все. Позвонил Светлане какой-нибудь другой мужчина, и она сразу же предала Эриха. Свинья. Синеглазая отвратительная свинья. Ничего в тебе нет красивого, если приглядеться. А если раздеть, то вообще не на что глянуть.

Эриху было противно до тошноты. Он пошел в другую комнату, в свою гостиную, лег там на диван и смотрел на планшете ролики ютуба про аварии и катастрофы. Этот планшет он купил недавно. Дорогой, но того стоит. Диагональ почти 13 дюймов, отличное качество изображения, прекрасный звук. Кинотеатр на животе.

Захотелось есть, но не хотелось готовить. Можно сходить за какими-нибудь полуфабрикатами или готовыми блюдами, которые сейчас продаются в любых магазинах для разленившихся людей. А можно прогуляться в «Шоколадницу». Съесть полезный крем-суп и не менее полезный греческий салат.

И Эрих отправился в «Шоколадницу», где заказал крем-суп и греческий салат. И стакан свежевыжатого яблочного сока.

Перейти на страницу:

Все книги серии Новая русская классика

Рыба и другие люди (сборник)
Рыба и другие люди (сборник)

Петр Алешковский (р. 1957) – прозаик, историк. Лауреат премии «Русский Букер» за роман «Крепость».Юноша из заштатного городка Даниил Хорев («Жизнеописание Хорька») – сирота, беспризорник, наделенный особым чутьем, которое не дает ему пропасть ни в таежных странствиях, ни в городских лабиринтах. Медсестра Вера («Рыба»), сбежавшая в девяностые годы из ставшей опасной для русских Средней Азии, обладает способностью помогать больным внутренней молитвой. Две истории – «святого разбойника» и простодушной бессребреницы – рассказываются автором почти как жития праведников, хотя сами герои об этом и не помышляют.«Седьмой чемоданчик» – повесть-воспоминание, написанная на пределе искренности, но «в истории всегда остаются двери, наглухо закрытые даже для самого пишущего»…

Пётр Маркович Алешковский

Современная русская и зарубежная проза
Неизвестность
Неизвестность

Новая книга Алексея Слаповского «Неизвестность» носит подзаголовок «роман века» – события охватывают ровно сто лет, 1917–2017. Сто лет неизвестности. Это история одного рода – в дневниках, письмах, документах, рассказах и диалогах.Герои романа – крестьянин, попавший в жернова НКВД, его сын, который хотел стать летчиком и танкистом, но пошел на службу в этот самый НКВД, внук-художник, мечтавший о чистом творчестве, но ударившийся в рекламный бизнес, и его юная дочь, обучающая житейской мудрости свою бабушку, бывшую горячую комсомолку.«Каждое поколение начинает жить словно заново, получая в наследство то единственное, что у нас постоянно, – череду перемен с непредсказуемым результатом».

Алексей Иванович Слаповский , Артем Егорович Юрченко , Ирина Грачиковна Горбачева

Приключения / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Славянское фэнтези / Современная проза
Авиатор
Авиатор

Евгений Водолазкин – прозаик, филолог. Автор бестселлера "Лавр" и изящного historical fiction "Соловьев и Ларионов". В России его называют "русским Умберто Эко", в Америке – после выхода "Лавра" на английском – "русским Маркесом". Ему же достаточно быть самим собой. Произведения Водолазкина переведены на многие иностранные языки.Герой нового романа "Авиатор" – человек в состоянии tabula rasa: очнувшись однажды на больничной койке, он понимает, что не знает про себя ровным счетом ничего – ни своего имени, ни кто он такой, ни где находится. В надежде восстановить историю своей жизни, он начинает записывать посетившие его воспоминания, отрывочные и хаотичные: Петербург начала ХХ века, дачное детство в Сиверской и Алуште, гимназия и первая любовь, революция 1917-го, влюбленность в авиацию, Соловки… Но откуда он так точно помнит детали быта, фразы, запахи, звуки того времени, если на календаре – 1999 год?..

Евгений Германович Водолазкин

Современная русская и зарубежная проза

Похожие книги