Страж Предела

За размышлениями я не заметил, как мы выбрались в коридор, который, наверное, можно было назвать главным. Пару раз навстречу попадались люди, из-за открытых дверей слышался разговор и женский смех, откуда-то потянуло съестным, и мой желудок отозвался на запах голодным бурчанием. Сопровождающий меня Акира усмехнулся, услышав этот звук.

— Пришли, — японец остановился у неприметной двери. — Входи. Тебя ждут.

Я глубоко вдохнул, шагнул вперед и постучал. В конце концов, я здесь в гостях, и правила приличия соблюдать не помешает.

— Войдите, — послышался из-за дверей приятный, низкий голос.

Дверь отъехала в сторону, и я вошел.

Окинув взглядом помещение, от неожиданности я замер на пороге. Черт побери! Я ожидал увидеть все, что угодно, но только не это!

Комната была достаточно большой — и оказалась заставлена стеллажами с биологическими препаратами. Чем больше я смотрел — тем больше подмечал деталей. И тем удивительнее эти детали выглядели.

Пожалуй, чем-то это помещение напоминало выставочный зал Скульптора. Но, если там была кунсткамера поехавшего психа, то здесь все больше напоминало лабораторию серьезного ученого. В прозрачных колбах покоились ткани и внутренние органы, и я готов был дать руку на отсечение, что они принадлежали ксеносам. В большом кубе плавала тварь, как две капли воды похожая на падальщика — рабочего биоморфа, такого же, с каким я сражался в подземельях Серой зоны. Рядом с ним виднелась забальзамированная голова твари, очень похожей на Шарбара или одного из его собратьев, а гордостью экспозиции был огромный мозг, размещенный в цилиндре, стоящем на подставке в центре комнаты. Мозг был покрыт темной слизью, и в какой-то момент, уловив пульсацию тканей, я решил, что он до сих пор жив. Это было решительно невозможно, но, рассмотрев провода и электроды, тянущиеся от мозга куда-то к стойкам с компьютерами, пришлось признать, что скорее всего, это действительно так.

Во всем этом паноптикуме совершенно терялся его хозяин — крепкий мужчина средних лет, с длинными волосами цвета воронова крыла, заплетенными в косу, облаченный в белый лабораторный халат. Из-под халата выглядывал рабочий комбинезон. Когда я вошел, мужчина колдовал над проекцией терминала, но сейчас он встал из-за стола и шагнул вперед.

— Виктор Колберт, — представился он, протягивая руку для пожатия. — Но все здесь называют меня просто Вихо. А вы, насколько я понимаю, Алтай?

— Так точно, — я пожал протянутую руку, и про себя поразился тому, насколько приятным оказалось пожатие этой сухой ладони. Крепкое, но без фанатизма, короткое, но дружелюбное. Совсем не такого ожидаешь от ученого. А в том, что Вихо — ученый, я уже не сомневался.

— Очень приятно, — кивнул хозяин. — Скайлер успела мне рассказать о вас достаточно много, и я склонен сделать вывод, что вы в лучшую сторону отличаетесь от… скажем так, других обитателей Рапсодии. Нынешних обитателей я имею в виду, конечно же.

— Ну, вы и ваши ребята тоже на них не очень похожи, — слегка усмехнулся я, — мягко говоря. Вот только к сожалению, ни о них, ни о вас Скайлер не рассказала мне ровным счетом ничего.

Вихо кивнул.

— Таковы наши правила, — проговорил он. — В общине я решаю, что и кому рассказывать. И насколько быть откровенным. От этого зависит наше выживание, к сожалению, и задушевные разговоры с каждым встречным — не самый разумный шаг.

— Понимаю, — протянул я, невольно копируя Скайлер.

Мой собеседник улыбнулся.

— Вижу, вы успели попасть под обаяние нашей девочки. Неудивительно. Скайлер не только умна, но и крайне харизматична. Жаль, что ее жизнь сложилась именно так. Из нее вышел бы очень неплохой специалист.

— Специалист? — я вскинул бровь.

— А вы не знали? На момент печальных событий, предопределивших ее дальнейшую судьбу, Скайлер училась на факультете биологии. На Калибан она приехала, взяв академический отпуск, чтобы ухаживать за больным отцом. К сожалению, девочка связалась не с той компанией, и случилось то, что случилось. Насколько я понимаю, вы в этом приняли некое участие.

Я лишь пожал плечами.

— Я выполнял приказы… И свой долг.

— Не нужно об этом, — махнул рукой Вихо. — Я знаю, что происходило на Калибане не из передач в информсети. Но вообще я не об этом. Благодаря вам, девушка отправилась в Одинокий пик… А могла бы — в крематорий. Не каждый солдат сделал бы то, что сделали вы тогда — особенно после горячки боя и лицезрения мертвых товарищей.

— Мало чести в том, чтобы глумиться над побежденным врагом, — кажется, пожимание плечами — мой самый популярный жест сегодня. — Даже если он преступник… и убийца.

— Убийца… — Вихо тяжело вздохнул и откинулся на спинку кресла. — Да. Девочке всерьез сломали психику. Сначала — калибанские события, потом — то, что ей пришлось пережить в Одиноком пике, и позже — здесь, на Рапсодии. Сейчас она почти восстановилась, но вспышки агрессивной кровожадности, которые у нее все еще бывают, меня всерьез тревожат. Однако мы с вами встретились не для того, чтобы обсуждать Скайлер. Я хотел бы поговорить о вас.