Стражи панацеи

— Тот же фокус, что и с вашим летучим Голландцем? — свой восторг он облёк в насмешливый тон.

— Это более совершенная конструкция. Костюм многослойный. Один слой защищает от теплового излучения, другой — поглощает радиоволны, так что костюм не заметен для тепловизора и радара. И, наконец, внешний слой делает его невидимым для глаза.

— Не перестаю удивляться. Неужели объект абсолютно незаметен? — не верил Визант.

— Нет, не абсолютно. Как противоядие, мы изобрели сенсоры, которые могут засечь невидимку. По шуму, или лёгкой турбулентности. Можно обнаружить его и визуально — при движении создаётся эффект дрожащего пространства. Но при медленном передвижении, объект почти неуловим.

— Как в старом, добром фильме «Хищник»?

— Верно. Для оружия есть чехол из такого же материала.

— Если вы говорите правду, то это идеальная маскировка для убийства, — сдался Визант искреннему восторгу, приблизился к костюму и опробовал его на ощупь.

Материал был плотной ткани, нечто вроде эластичного пластика. Вдруг костюм растаял визуально прямо в руках.

— Есть у него недостаток. Он весит двенадцать килограмм, — добавил Дюран, нажав на миниатюрный пульт, и маскхалат снова появился.

Впечатлённый Александр вернулся к креслу и отпил коньяка.

— А каким образом они отсканируют подземные сооружения и здания Кремля? — спросил он.

— С помощью специальных камер. Для подземных сооружений их нужно установить под землёй, в подвалах, колодцах, тоннелях и тому подобное, а для надземных зданий ещё проще — монтировать где-то рядом, к примеру, на крыше. Эта техника может быть вмонтирована в обычный фотоаппарат, и съёмка делается под видом туристов.

Дюран сел напротив и отглотнул коньяк.

— Эту информацию нужно немедленно передать моему начальству, и не только. Думаю, следует обратиться к главе президентской охраны, — решительно заключил Визант.

— А это уже ваша задача. Мне ведь ваше ведомство вряд ли доверяет.

— Но вы передали такое же оборудование нашей разведке, по легальным каналам. И начальство знает, что аналогичная техника есть у Спирина, — вслух размышлял Визант.

— Но Спирин до сих пор на свободе.

— Значит, его не успели нейтрализовать. Или руководство намерено выследить всех заговорщиков?

— Не исключено, что именно так и будет, — спокойно согласился Дюран. — А если президентское окружение само в заговоре? Или какая-то часть?

Визант ухмыльнулся.

— Мне трудно поверить в такой сговор.

— Но перевороты случаются, а войнам так и конца не видно. Одной больше, одной меньше. Сейчас подходящий момент для очередной войны. Противоборствующие стороны отлично друг друга понимают, в этом смысле они участники мирового заговора. Ястребы на Западе хотят конфликта на растущем Востоке, надеясь компенсировать его нефть месторождениями в океане и на северном и южном полюсах, которые они будут разрабатывать новейшими технологиями. Плюс, альтернативная энергетика. Всё это вода на мельницу русским традиционалистам, которым либеральный президент мешает укрепить монополию власти.

Рассудительный политес Дюрана, на подобие того, который регулярно пережёвывался в прессе, навёл бы тоску на Византа, если бы не детали, свидетельствующие в пользу его слов.

— У них нет кандидата на роль диктатора, — вяло заметил Александр. — Личности, куда то исчезли. А если бы и был, то привести его к власти — самоубийство для них. Тираны быстро расправляются с соратниками.

— Возможно и так. Но тирания привлекательна, иначе бы она не цвела пышным цветом. Они могут создать коллективную диктатуру, как в Иране, или Китае.

— Что конкретно я могу сделать? — прямо спросил Визант, устав от политической риторики.

— То, что вы сами предложили. Выйти на главу государства, или на его доверенное лицо и всё передать.

— Мы уже передавали. Или вы хотите сказать, что директору ФСБ не доверяет президент?

— Не знаю. Разве не вам лучше знать расклад во власти своей страны?

Визант удивлённо хмыкнул.

— Мне никто на этот счёт не докладывает.

— Не в интересах директора ФСБ раскрывать лидеру страны о государственном заговоре в своей же организации. Здесь нужен человек близкий к президенту, но не связанный порукой своего ведомства.

На этом слове по телекому раздался женский голос, на английском языке, благосклонный и властный.

— Борис, ты скоро освободишься?

— Скоро, дорогая, — Дюран вскочил с места, чтобы ответить.

Неужели это принцесса крови — Беатрис Стюарт, подумал Александр, не знакомый с её голосом, который уже сам по себе мог очаровать. Дюран вернулся в кресло, но с видом, подгонявшим гостя к окончательному решению, хотя Александр всё ещё сомневался в реальности предлагаемых обстоятельств. Но для проверки нужно было участвовать, иначе операция мирового значения состоится без него, что уязвляло Византа и нагнетало тоску.

— Вы согласны? — спросил Дюран.

— Вы не всё договариваете, — вдруг заартачился Визант.

— Что именно я не договариваю?

— Вы признались, что меня так и не раскодировали. Тогда меня снова можно использовать как убийцу.

— Не исключено, — ответил сдержанно Дюран на резкий тон.

— А где гарантия, что этого не сделают ваши люди?