Стрекоза в янтаре и клоп в канифоли

— Даже о самых-самых? — деловито уточнил Севка, как-то непонятно хмыкнув.

— Что? — насторожилась она.

— Поздравляю! У нас теперь парочка бронзовых! — тоном зазывалы анонсировал сынуля.

— Ну да, — не поняла Юлька. — Пара. И что?

— Приплыли, — хмуро процедил Даян.

— Не ма, ты не поняла, — старался казаться безмятежно спокойным Севка. — У нас в Хаммере теперь два бронзовых летающих ёжика. И если батин дома…

— Он дома! — сухо заверил Даян, дав щелчка своему бронзовому тирану.

Шипастик, как сидел на руле, так и продолжил, иронично посверкивая глазками.

— Значит, и за мной пришли, — прилетел издалека вполне удовлетворённый голос Кирилла. — Так что мы не прощаемся.

И тут Юльку прорвало. Зажав рот ладонями, она зарыдала. Навзрыд — чего с ней сроду не бывало. Набить морду — как намеревалась — так никому и не успела: пружина стрельнула.

— Ма, ты чего? — недовольно прогундосил Севка из оброненного на колени смартфона. — Мы же ничего не можем изменить. Так чего теперь? Нет, я в ауте! — внезапно разозлился ребёнок. — Кирилл не ревёт, а она ревёт! По мне ты так не ревела!

— Захлопнись, — посоветовал наглецу Кирилл.

И они отбились. Юлька продолжила рыдать, дав себе волю на полную катушку. Раз уж прорвало — пускай всё выплеснется. Даян, само собой, ни в чём жене не отказывал. Только пристроил на коленях литровую бутылку с водой и принялся откручивать крышку, руля одной рукой. Что на хреновой таёжной заснеженной дороге не приветствуется.

— Дай, — буркнула Юлька в перерыве между всхлипами.

Отняла бутылку и выхлебала добрую треть.

— Правильно, — одобрил Даяша, даже не пытаясь скрыть издёвку в голосе. — Сколько вылилось, столько нужно и залить.

— Мерзавец! — с невыразимым облегчением выдохнула Юлька, оторвавшись от бутылки.

— Истеричка, — ласково парировал муж. — А будешь ругаться, поедешь в багажнике.

— Нам долго ещё? — спохватилась она, мучительно вспоминая, куда сунула влажные салфетки.

Лицо начинало пощипывать — требовалось срочно умыться. Машинально глянув под ноги, решила не интересничать. Плеснула из той же бутылки в ковшик ладошки и плюх в лицо — просто наслаждение. Так и умылась — в походно-полевых условиях. На коврике, понятно, намёрзнет, ну так сушить его не придётся. Хлопнуть о дерево — лёд сам отвалится.

— Приехали, — обрадовал степной чурбан, кивнув на горизонт.

Они и вправду приехали: приговорённые к смерти в приговорённое к затоплению село. Юлька невольно хмыкнула: вот уж воистину эпическое путешествие.

— А здесь неплохо, — оценила она масштабы и качество прежней заглохшей жизни, когда они проезжали по центральной улице.

— Это же не умершая деревенька, — согласился Даян, зорко оглядывая заброшенные дома.

Кое-где даже с заколоченными по традиции окнами.

— Отсюда бы люди уезжать не стали. Если бы не обстоятельства, — продолжал разглагольствовать муж, навевая какую-то незнакомую прежде печаль.

Юлька ощутила необъяснимую, но подлинную тоску: будто её саму вышвыривали отсюда — так сказать, из родного гнезда. Ей было жалко чужого погибающего на глазах села — да так отчаянно, что о собственных проблемах она моментально позабыла, как и горевать-то. К ней вернулось прежде обретённое чувство спокойного, обоснованного ожидания вовсе не смерти, а чего-то промежуточного. Практически перелёта к новому месту проживания.

Вот и она окончательно свихнулась — поздравила себя будущая переселенка. Никто им ничего не обещал — кроме собственных фантазий и притянутых за уши фактов, а верилось безо всякого труда: переезжаем.

— Смотри: люди! — заметила Юлька, тыча пальцем в окно, как в детстве, за что бывала обругана и обозвана вульгарной девкой.

На крыльцо дома с её стороны вышел молодой парень в одном свитере и джинсах. Ничего так: симпатичный. И вид спортивный: подтянутый, не сутулится. Приятный молодой человек. Который внезапно улыбнулся Юльке сногсшибательно голливудской улыбкой: зубы, как по линейке. И озорно подмигнул — у неё у самой невольно выпрямилась спина. Расправились плечи, и вздёрнулся подбородок — кокетка перезрелая.

Тигр, сипло кашлянув, остановился вслед за Хаммером. Откуда вышел Кирилл и направился к парню.

— Чего это он? — пробубнила под нос Юлька, вовсе не ожидая ответа.

— Договориться, насчёт дороги к зимовью, — тем не менее, потрудился просветить её заботливый муж, отщёлкнув ремень. — Если в селе осталась хоть какая-то техника, нужно воспользоваться.

— Самим-то слабо снег поразгребать? — ни к селу, ни к городу забрюзжала в ней норовистая русская баба.

— Все одиннадцать километров? — чересчур ласково осведомился татаро-монгольский иезуит, вылезая из машины.

— Чурка степная, — промямлила она вслед, глупо лыбясь.

Улыбка парня на крыльце была столь заразительна, что просто не удержаться.

— Ты так прекрасна, когда строишь глазки чужим мужикам, — прямо-таки приторно ласково промурчал Даян и захлопнул дверь.