Стрекоза в янтаре и клоп в канифоли

Даян покосился на неё с такой остервенелой досадой, что его стало жалко. Она подняла руку, погладила его по щеке:

— Ну, что поделаешь? Давай потерпим. Только не лезь со своими дурацкими поцелуйчиками.

— Да? — погасив в глазах дурной огонь, иронично осведомился муж. — Тогда ознакомь меня с твоей шкалой градации моих поцелуйчиков. И я буду выбирать подходящие случаю. Значит, — посерьёзнел он, — тебе показалось, что я причиню тебе вред?

— Ага. А ты что-нибудь почувствовал?

— Ничего, — по слогам отчеканил Даян и вдруг задумчиво сощурился: — Хотя… Может, это излишняя впечатлительность, но мне кажется, будто я чувствую твою ящерицу. Прямо сейчас. Она где-то рядом.

— Не знала, что ты такой впечатлительный, — попыталась сыронизировать Юлька, дабы задавить в корне вернувшуюся паническую тревогу. — Да ещё с уклоном в мистику. Ты мне об этом никогда не рассказывал.

— Шутишь? — усмехнулся Даян. — Это хорошо. Хорошо и то, что у меня ни малейшего желания тебя убить.

— И у меня прошло, — с нескрываемым облегчением поделился подошедший к ним Рэгзэн. — По пути сюда.

Юлька поёжилась. Села, обняв подобранные к груди колени.

— Вчера трудно было удержаться? — уточнил Даян, поднимаясь с земли. — Ты меня сильно удивил.

— Заметно было? — невесело усмехнулся Рэгзэн, сосредоточенно сверля взглядом какую-то точку на горизонте.

— Я не был уверен, что ты удержишься, — пожал плечами Даян, заглянул в стаканчик и выплеснул остатки холодного кофе: — Сидел, как на иголках.

— Примеривался, как бы огреть по башке пожилого человека?

— Что-то вроде. Но ты не слетел с катушек. Как удалось? — не мог не спросить муж женщины, которая безостановочно плодила вокруг себя маньяков.

— Не знаю, — честно признался Рэгзэн. — Почуял в башке чьё-то давление и упёрся рогом. Как в юности бывало. Тебе говорят: нельзя. А ты прёшь вперёд бронепоездом. И отстреливаешься на все стороны. Знаешь, парень, а ведь рядом с вами что-то изменилось. Не чувствуешь?

— Ящерицу начал, — отчитался Даян. — Объяснить не смогу, но чувствую тварь всеми фибрами.

— Одну? — внезапно задал Рэгзэн очень странный вопрос.

— В смысле? — насторожился Даян, по-волчьи зыркая во все стороны.

— Тут такое дело, — то ли неуверенно, то ли нехотя начал Рэгзэн. — Вчера я чувствовал давление чего-то одного. Назовём так: одного объекта. А теперь он будто бы давит с трёх сторон. Слабенько так, но поддавливает. Такая вот ерунда.

Оба мужчины уставились на Юльку взглядами дознавателей святой инквизиции.

— Ничего не чувствую! — запротестовала она, борясь с ощущением, что её подозревают в злонамеренном распространении какой-то убойной инфекции.

Взгляд сам собой устремился к сыну: Севка сидел неподалёку на широком камне рядом с Дэма. Рассказывал девушке что-то увлекательное — та слушала с явным интересом, вставляя реплики. Отпрыск не выглядел недозрелым придурком, что нелепо подражает глянцевым голливудским ловеласам. Вёл себя естественно и воодушевлённо, как бывает в беседе о чём-то любимом.

В его случае наверняка о тупых компьютерных играх — подосадовала Юлька. Или о каких-то блогерах, наводнивших Ютуб. Впрочем, это ничего: она и сама иной раз зависала в интересных стримах, которые появлялись всё чаще. Немало умных образованных ребят доказывали, что им есть, что рассказать. О чём поспорить и какие мифы лживой реальности пора уже развенчать.

Словом, большие молодцы — радовалась Юлька, что Севка хотя бы таким ненапряжным для лодырюги способом познаёт много полезного. Даже гордилась, что чадушко слушает не всякое барахло, убедительно отсортировывая интернетный мусор. А благодаря стримам увлёкся историей — даже начал читать, что сродни чуду.

Попутно история потянула за собой географию, социологию, психологию — ребёнок самообразовывался на глазах. И не удивительно, что такой умной девушке, как Дэма, не скучно с их обормотом.

Который вдруг помрачнел и замолчал. Окинул окрестности отцовским прищуром зорких глаз степняка с неразжиженной кровью. Встревоженно уставился на мать, мельком зацепив отца вопросительным взглядом. Что-то прочитал в ответном взгляде, слез с камня и поспешил к ним.

— Вы ничего не чувствуете? — напряжённо осведомился, придирчиво разглядывая Юльку.

— А ты? — уточнил отец.

— У меня глюки, — обрадовал Севка, продолжая оглядываться. — Только не зрительные, а психические. Кажется, что вокруг нас уже куча ящериц. Прямо хороводы водят. С притопом. И прямо по моим мозгам.

— Надо идти, — хмуро потребовала Дэма, заразившись бациллой всеобщей подозрительности с мониторингом местности. — Я ничего такого не чувствую: всё, как всегда. Но ваши ощущения мне как-то не нравятся. И уж точно это не пустяк.

— Идём, — скомандовал Рэгзэн. — Даян, теперь мы с девочкой впереди. Ты следом. Затем жена с сыном.