Стрела Гильгамеша

— Нужно спросить у Ирины… — машинально проговорил Илья Семенович и смутился: — Ну да, что я говорю… Кажется, она хранила кофе вон в том шкафчике.

Слава богу, в офисе была газовая плита. Надежда заварила кофе в обычной турке и наполнила две чашки.

— Сахар вам положить?

— Да, пожалуйста.

— А сколько?

— Не знаю, мне Ирина всегда заваривала кофе и сахар сама клала…

— Я смотрю, вы без нее как без рук! — насмешливо проговорила Надежда. — Поэтому ей так легко было сбить вас с пути истинного! Она знает все ваши секреты!

Илья Семенович отпил кофе и поморщился.

— У Ирины был вкуснее.

— Конечно, вкуснее, когда в кофеварке! Но вы привыкайте без нее обходиться, потому что, судя по всему, она сюда не вернется. И вообще, я сделала все, что вы просили, теперь рассказывайте, как дошли до жизни такой. Только честно! Я вижу, когда мне врут!

— Что, правда? Тогда из вас получится хороший аналитик! Я помогу вам вступить в общество…

— Все, хватит предисловий! Значит, вы работали на тех людей не за деньги?

— Они меня шантажировали.

— Шантажировали? Значит, было чем?

— Было… — Илья Семенович покаянно опустил голову. — У меня была одна клиентка, богатая пожилая женщина. И я внушил ей, чтобы завещала мне все свои деньги. — Вздохнул и добавил: — И она оставила мне наследство…

— Нехорошо… — промолвила Надежда. — А у нее были законные наследники?

— Были… Племянница, славная девушка. Но ей она отписала какие-то гроши.

— Совсем нехорошо.

— Не то слово. Но самое главное — это нарушение профессиональной этики. Если о нем станет известно, меня исключат из общества психоаналитиков и лишат права практиковать. А психоанализ для меня — вся моя жизнь…

— А как те люди об этом проведали?

— Да понятно же как! От Ирины! Она все про меня знала! Буквально все!

— Ну да, вы ведь без нее как без рук! Даже не знаете, сколько сахара класть в чашку!

— Это так… — Илья Семенович вздохнул. — Я очень сожалею, но не могу ничего исправить…

— Кое-что можете. Расскажите мне все в подробностях, и мы вместе подумаем, что можно предпринять.

— И что тут сделаешь?

— Короче, рассказывайте!

— Началось с того, что ко мне пришел Венедиктов. Я выявил у него проблемы с психикой, точнее — с памятью. У него были ложные воспоминания. Он все время вспоминал свою жену, хотя в действительности никогда не был женат, что подтверждается документами. И сначала я работал с ним над этой проблемой, старался избавить его от ложных воспоминаний. Кстати, шло это тяжело — воспоминания о несуществующей жене очень глубоко отпечатались в его подсознании. Поначалу я использовал обычный способ, то есть доверительную обстоятельную беседу. Это я вам объясняю как человеку несведущему.

Надежда хотела сказать, что и он как специалист у нее доверия не вызывает, поскольку, даже на ее дилетантский взгляд, ничего путного не достиг, но решила промолчать и только кивнула — продолжайте, мол, слушаю вас внимательно.

Илья Семенович приободрился, в голосе его появились прежние бархатные нотки, и заговорил он более уверенно:

— Обычно этот метод дает отличные результаты. Но в случае с Венедиктовым… После каждого сеанса я убеждался, что мой метод работает, но, когда он приходил в следующий раз, было такое чувство, что нужно все начинать заново. Будто воспоминания возрождались в его голове. Или просто никуда не уходили… Но все же процесс понемногу сдвинулся с места. Когда Венедиктов уже начал осознавать ложность своих воспоминаний, ко мне заявился тот человек из похоронного бюро…

— Конрад Карлович?

— Да, совершенно верно. Сначала сказал, что он в курсе, что я сделал с той женщиной — ну, с той, которая оставила мне наследство, а потом — что никто ничего не узнает, если я, вместо того чтобы избавлять Венедиктова от ложных воспоминаний, внушу ему, что жена у него действительно была, но не такая, какую помнит его подсознание.

— Яркая брюнетка…

— Ну да… Я смотрю, вы все знаете.

— Не все. Скажите вот что — зачем им вообще понадобился Венедиктов?

— Там что-то насчет его профессиональной деятельности… какая-то карта…

— Карта капитана Флинта, как в «Острове сокровищ»? — с усмешкой спросила Надежда. — Вы меня, конечно, извините, это как-то несерьезно, по-детски.

— Ну да, ну да, — Илья Семенович закивал китайским болванчиком, — я понимаю. Сам об этом думал, но предпочитал не вмешиваться, давать установки, важные на данный момент.

— Но неужели этот Конрад Карлович… Тип, конечно, отвратительный, но далеко не дурак, как я заметила. И он что, сам верит в эти сокровища?

— Нет, речь идет об очень древнем артефакте, а что он из себя представляет, я не ведаю.

— Ладно, отложим это, — вздохнула Надежда, — вернемся к вашей профессиональной деятельности. Вы работали с Венедиктовым, и что можете о нем сказать как специалист?