Стрела, монета, искра

Мира начинала чувствовать подвох. Остров Смайл — часть земель Короны, им владеет прямой вассал императора. Возможность проложить маршрут через остров дает немалое преимущество торговому флоту Короны. В торговом соперничестве между купцами Южного Пути и Земель Короны на стороне первых — число кораблей, а в пользу вторых — короткий маршрут. Если гильдии Южного Пути получат в пользование бухты Смайла, то отберут у Короны немалые торговые прибыли. Морской путь из Шиммери в Ориджин закрепится в руках маркизов Грейсенд.

— Почему вы не отказали им, сир Алексис?.. — шепнула Мира генералу. — Ведь это — прямой убыток имперской казне!

Военачальник нахмурился.

— Пускай его величество рассудит по своей воле. Торговые дела — не моя стихия. Мире показалось, что он недоговаривает.

Владыка Адриан тем временем расспрашивал купца:

— Ваша Третья Морская гильдия пользуется покровительством маркизов Грейсенд и их сюзерена — великого лорда Лабелина. отчего же никто из покровителей не обратился ко мне с этой просьбой?

— Мы не смели утруждать и беспокоить своих лордов. Ваше величество славится справедливостью, и мы осмелились обратиться к вам напрямую, уповая на вашу мудрость.

Эта лукавая улыбка на лице императора — некогда Мира уже видела такую. Не в тот ли день, когда леди Сибил привела ее на аудиенцию?..

— Давайте–ка проясним ситуацию, — произнес Адриан. — Маркизы Грейсенд и герцог Лабелин получат огромную выгоду, если я выполню вашу просьбу. Однако сами они не обратились ко мне — отчего же? Я вижу вполне ясное объяснение: лорды Южного Пути надеятся на большой приз и не хотят размениваться на более мелкие просьбы.

Мира легко поняла, о каком призе речь: корона для Валери.

— Однако они присылают вас, — продолжал владыка, — этаких скромных, но славных мореходов. Вы становитесь в коней очереди, хотя с вашим статусом могли бы рассчитывать на утреннее время. Одеваетесь победнее, говорите побольше слов о затонувших кораблях и несчастных матросах. Ваша просьба, как будто бы, исходит от простого народа… Что никак не отменяет вашего желания потуже набить кошельки себе и своим лордам.

— Ваше величество… — попытался заговорить купец, и Адриан пригвоздил его взглядом.

— И еще забавное обстоятельство. Зачем поднимать эту просьбу за две недели до летних игр? Почему именно сейчас? Не затем ли, что, если Корона ответит согласием, то в грядущий брачный договор можно будет вписать уже какую–нибудь новую, дополнительную привилегию?..

— Ваше величество, мы и в мыслях не имели…

Адриан коснулся пальцами эфеса, отсекая продолжение разговора.

— Корона усматривает попытку манипуляции в действиях маркизов Грейсенд и герцога Лабелина. Корона отказывает Третьей Морской гильдии в использовании бухт острова Смайл. Корона облагает Третью Морскую гильдию дополнительным налогом за проход вдоль берегов Земель Короны, в размере четверти сверх уже существующего налога. На этом все.

Мира не сдержала улыбки. Все, сказанное императором, она угадала сама — за секунды до того, как он произнес вслух.

Генерал Алексис, напротив, был мрачен. Девушка сказала ему

— Если вы хотели сделать Грейсендам услугу, милорд, то вам стоило отказать им своей властью и не доводить до сведения Адриана. Теперь его доверие к ним пошатнулось.

— Отчего думаете, что я хотел им услужить?

— Ну, вы же сказали, что не возражаете принять их корабли. Кроме того, вы пришли сюда и переживаете за исход дела.

А еще, вы витали в облаках от счастья, слушая пение Валери Грейсенд. Излишние слова: сир Алексис и без того выглядел смущенным.

— Как вы относитесь к леди Валери? — спросила Мира. Алексис вздрогнул и нахмурился. Мимика говорила яснее речи.

— Что вы имеете в виду, миледи?

— Хотела спросить, вы порадуетесь, если она станет императрицей?

Досада проступила на изборожденном лице, углубив уродство.

— Конечно, обрадуюсь, миледи. Владыка не сможет найти более достойную невесту!

Тогда отчего же вы так скривились? Если бы Адриан отказал Валери Грейсенд, она могла бы достаться вам? Об этом речь, барон Алексис?

— Согласна с вами, милорд. Леди Валери — воплощение женственности и нежной заботы.

Улыбка скользнула по устам генерала, зрачки мечтательно скользнули вверх. В самую точку, Минерва! Есть причины гордиться собою: ты начала распознавать чувства людей.

Стук церемониального посоха, раздавшийся в эту минуту, прозвучал как–то необычно. Мира не сразу поняла, в чем дело: не два удара, как прежде, а три. Что это значит?..

Двери распахнулись, и в залу вошла девушка — знакомая Мире и незнакомая в одночасье. Роскошные каштановые волосы, светлая кожа и суженные глаза северянки, тонкая шейка, горделивая осанка, округлые бедра…

Не может быть!

Нет, никак не может!

— Минерва Джемма Алессандра рода Янмэй, леди Стагфорт, — провозгласил церемониймейстер, выбивая пол из–под ног Миры.

Глория, дочь графини Нортвуд, пересекла залу и сделала реверанс у нижней ступени постамента.

Что ты здесь делаешь? — пульсировало в голове Миры. Зачем ты явилась? Зачем ты здесь?