Строптивые фавориты

После истинного восхождения Людовика XIII на трон немедленно остро встал вопрос о расширении молодой семьи, т. е. пополнения ее наследником. В этом была заинтересована пропасть народу: многочисленные подданные короля, вплоть до последнего бедняка, дипломаты всех дружественных и недружественных государств, имевших дело с Францией, и святой престол, видевший в этой стране один из оплотов католицизма. Отсутствие законного здорового наследника грозило многими бедами, напрямую связанными с войной. Если читателя интересуют довольно своеобразные интимные подробности женитьбы Людовика, опять-таки отсылаю к новелле «Сердечные друзья короля» в моей книге «Любовь по-французски».

Вкратце эта история может быть изложена следующим образом. Покойный король Генрих IV вкладывал в свое чадолюбие не только высокое духовное, но и практическое значение. Он поставил себе целью посредством браков как законных, так и побочных детей поставить свою династию «выше принцев крови всех прочих домов». Согласно его замыслу, Людовику предназначалась в жены герцогиня Николь, наследница короны богатого герцогства Лотарингского (в ту пору суверенного государства). Таким образом, Лотарингия присоединялась к Франции. Кристине надлежало сочетаться браком с младшим инфантом испанским, которому отец должен был пожаловать титул герцога Фландрского с тем, чтобы вывести Нидерланды (в ту пору пребывавшие под властью Испании) из-под управления Испании. Таким образом, эти брачные союзы способствовали бы приращению территории и могущества Франции.

Но Марию Медичи мало заботили интересы Франции. По матери она происходила из императорского рода Габсбургов (трон Испании в это время также принадлежал Габсбургам), была ярой католичкой и жаждала доказать свою приверженность святому престолу. Она поставила целью укрепить связи со своими родственниками Габсбургами и оказаться под защитой Мадрида. Невзирая на недовольство самых знатных вельмож Франции, королева добилась заключения двойного брака между испанской и королевской семьями: Людовик должен был вступить в брак с инфантой Анной Австрийской, а принцесса Елизавета – выйти замуж за наследника испанского престола, будущего короля Филиппа IV.

2 декабря 1615 года четырнадцатилетних подростков, двух девственников, Анну и Людовника обвенчали в соборе города Бордо. Вечером, перед тем, как отвести их в спальню, герцоги де Грамон и де Гиз для воодушевления пичкали новобрачного сальными анекдотами, которые, похоже, не особо помогли. Людовик явно был совершенно раздавлен стыдом и страхом. Что же касается Анны Австрийской, то можно ли вообще говорить о каких-то чувствах девицы, если единственными мужчинами, с которыми она могла общаться в соответствии со строгими правилами этикета испанского двора, были ее отец, брат и духовник? После двух часов, которые они провели вместе в постели за опущенными занавесями, Людовик отправился к себе, а утром Мария Медичи согласно установленной официальной формуле объявила, что «брак был фактически осуществлен и новобрачные остались довольны друг другом».

После этого супружеская жизнь венценосной четы заключалась в том, что Людовик дважды в день, утром и вечером, как бы отбывая повинность, навещал жену и все прочее время занимался своими делами. После переворота в этом церемониале ничего не изменилось. Подобное поведение обеспокоило папу римского, который повелел нунцию Бентивольо оказывать воздействие на Людовика через его духовника отца Арну. Тот после длительных душеспасительных бесед с монархом заявил нунцию, что в короле «стыдливость преобладает над темпераментом. Он не ощущает никакого плотского побуждения, которое могло бы побороть стыд». Придворные предложили испытанный способ: приставить к Людовику даму с богатым сексуальным опытом, способную просветить его. Но духовник заявил, что король ни за что не пойдет на такой грех, недаром в народе его прозвали Целомудренным.

Де Люинь оказался в щекотливом положении. С одной стороны, будучи фактически самым могущественным лицом в королевстве, он должен был содействовать процветанию королевского брака и скорейшему появлению на свет наследника. Но ему было прекрасно известно, насколько Людовик не переносил женщин вообще, а больше всех – свою жену. Настаивать на исполнении королем супружеских обязанностей грозило потерей фавора. И тогда отчаявшийся де Люинь попросил свою жену попробовать соблазнить короля.