Читаем Ступени на эшафот полностью

— В тюрьме тебе самое место! — сказал Матвей. — Посажу-ка я тебя в камеру с уголовниками. Они тебя слегка научат, как себя вести.

Дама, как с цепи сорвалась.

— Ты… ты… подонок!

— Трибунал срок добавит за оскорбление при исполнении.


Глава 9

БРОНЕАВТОМОБИЛЬ


Утром Матвей с докладом к фон Коттену.

— Господин полковник, ваше поручение выполнено.

И подробно, о всех перипетиях, о перестрелке и ранении мужчины и аресте женщины.

— Даже не знаю, телефонировать мне о задержании Фирсова или самому идти к шефу жандармов.

— Может, сразу к товарищу министра?

— Через голову Герасимова? Нехорошо, непорядочно. Он должен первым узнать. Секретный отдел министерское подразделение, потому за прокол по подбору сотрудников целиком на них. Ох, полетят чьи-то головы!

— Может быть, стоило втихую убрать Фирсова?

— Уволить? Или…

— Думаю, или. Кто знает, нет ли у него в отделе сообщников?

Оба прекрасно понимали, что подразумевается под словом «или». Уничтожить предателя. Формально можно инсценировать побег и убийство при его попытке. Тогда и лицо Отдела сохранится, и начальство останется на своих местах. Конечно, купоны стричь будет фон Коттен. Но на службе в Охранном отделении, как и в любой секретной службе, бывают разные скользкие моменты. Ни Охранка, ни ОГПУ, НКВД, КГБ в белых перчатках не работали. Да и у зарубежных спецслужб методы не лучше.

— У Фирсова есть семья?

— Никак нет.

— А любовниц?

— Не могу знать. Так далеко не копали, времени не было и необходимости. Главное было — как можно скорее найти предателя.

Михаил Фридрихович походил по кабинету, раздумывая. Трибунал всё равно приговорит предателя к смертной казни. Правда, это будет по закону.

Предателя службы без всяких угрызений совести застрелит любой жандарм из Охранного отделения. Но ещё остаются раненый эсер и его подруга. С ними тогда что? Сейчас раненый в больнице и по выздоровлению, если повезёт выжить, можно его судить за покушение на жандармов. На что нарывался, то и получил. А женщина? От бумаги с записью она откажется, скажет — раненый попросил сохранить. С неё тогда взятки гладки. Адвокат будет настаивать на невиновности и суд срок не даст, отпустит. Однако жандармерия возьмёт её под негласный надзор. Не она первая, не она последняя. Не сейчас, так позже попадётся обязательно. Дама из тех, кто активно ищет себе приключения.

В общем, Матвей оставил на столе у начальника отработанное дело, фон Коттен попросил пока ничего не предпринимать до его указаний.

Пока фон Коттен был у шефа жандармов, Матвею телефонировали из больницы с известием, что доставленный ночью пациент скончался. Матвей вовсе не расстроился. Каждый получает в жизни по заслугам. Никто усопшего не заставлял вступать в партию эсеров, носить оружие, применять его против жандармов.

Фон Коттен вернулся часа через три, видимо — обсуждение ситуации было непростым. Никакому ведомству не хочется признавать, что проморгали предателя. Упущение крупное, выявись этот постыдный факт и многим грозило бы увольнение со службы, а то и трибунал. Матвей по довольному виду Михаила Фридриховича понял, что неприятность решили замять.

— При попытке к бегству? — первым спросил Матвей.

— Упаси Боже! Разве он был арестован? Прогуливался поздним вечером в тёмном переулке, где-нибудь на окраине, где велик шанс нарваться на подвыпивших люмпенов. Не захотел отдавать кошелёк, его и убили. Хорошо, что лицо не обезобразили, можно опознать.

— М-да, до чего обнаглели! Сотрудника убить! Но неувязка есть. Запись в журнале о принятии арестованного в следственную тюрьму.

Фон Коттен покачал головой.

— Журнал случайно сгорел сегодня. Масляный светильник опрокинулся, горящее масло разлилось.

— Бывает.

— Я уже распорядился выпустить из тюрьмы случайно задержанную на кладбище женщину. Оперативное дело вы не заводили, так что и возвращать нечего. Сами справитесь?

— С пролёткой только неувязка.

— В девять, как стемнеет, будет вам экипаж. Человек надёжнейший, если сами не сможете, он поможет.

— Я понял. Разрешите идти?

— Идите.

У себя в кабинете Матвей стал продумывать, как свершить месть, чтобы она выглядела максимально правдоподобно. Воспользоваться ножом? Фу, как-то недостойно офицера. Задушить удавкой? Случись суд, он приговорил бы Фирсова к повешению. Выстрелить? Шумновато получится, вдруг рядом случайные свидетели окажутся? Ядом бы отравить. Быстро, бесшумно, но только где его взять? Или инсценировать самоубийство? В шкафу есть несколько пистолетов, изъятых у революционеров. Ни по каким учётам они не проходят, полиция обнаружит рядом с убитым. Пожалуй, так лучше.

В кабинете переоделся в штатское, из того, что похуже. Вдруг брызги крови попадут? Так хоть не жалко будет. Выбрал «браунинг», проверил обойму. Несколько раз щёлкнул вхолостую, всё работает. Вставил обойму, загнал патрон в ствол, поставил «браунинг» на предохранитель.

Перейти на страницу:

Все книги серии Сатрап

Ученик Путилина
Ученик Путилина

Павел Кулишников, следователь Следственного комитета, оказывается перемещен во времени на полтора века назад. Время правления Александра II, самого прогрессивного из русских царей, отменившего крепостное право, осуществившего многие давно назревшие реформы в стране – финансовую, военную, судебную, земельную, высшего и среднего образования, городского самоуправления. Чем же ответила страна? Появлением революционных обществ и кружков, и целью их было физическое устранение царя-реформатора. Начав служить в Сыскной полиции под руководством И. Путилина, Павел попадает в Охранное отделение Отдельного корпуса жандармов. Защитить государственный строй, уберечь императора – теперь главная задача для Павла. И жандармерия – как предтеча и прообраз ФСБ, ФСО и Росгвардии.

Юрий Григорьевич Корчевский

Фантастика / Попаданцы / Историческая фантастика

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Год Дракона
Год Дракона

«Год Дракона» Вадима Давыдова – интригующий сплав политического памфлета с элементами фантастики и детектива, и любовного романа, не оставляющий никого равнодушным. Гневные инвективы героев и автора способны вызвать нешуточные споры и спровоцировать все мыслимые обвинения, кроме одного – обвинения в неискренности. Очередная «альтернатива»? Нет, не только! Обнаженный нерв повествования, страстные диалоги и стремительно разворачивающаяся развязка со счастливым – или почти счастливым – финалом не дадут скучать, заставят ненавидеть – и любить. Да-да, вы не ослышались. «Год Дракона» – книга о Любви. А Любовь, если она настоящая, всегда похожа на Сказку.

Андрей Грязнов , Вадим Давыдов , Валентина Михайловна Пахомова , Ли Леви , Мария Нил , Юлия Радошкевич

Фантастика / Детективы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Научная Фантастика / Современная проза
Огни в долине
Огни в долине

Дементьев Анатолий Иванович родился в 1921 году в г. Троицке. По окончании школы был призван в Советскую Армию. После демобилизации работал в газете, много лет сотрудничал в «Уральских огоньках».Сейчас Анатолий Иванович — старший редактор Челябинского комитета по радиовещанию и телевидению.Первая книжка А. И. Дементьева «По следу» вышла в 1953 году. Его перу принадлежат маленькая повесть для детей «Про двух медвежат», сборник рассказов «Охота пуще неволи», «Сказки и рассказы», «Зеленый шум», повесть «Подземные Робинзоны», роман «Прииск в тайге».Книга «Огни в долине» охватывает большой отрезок времени: от конца 20-х годов до Великой Отечественной войны. Герои те же, что в романе «Прииск в тайге»: Майский, Громов, Мельникова, Плетнев и др. События произведения «Огни в долине» в основном происходят в Зареченске и Златогорске.

Анатолий Иванович Дементьев

Проза / Советская классическая проза