Субъект. Часть вторая

Закусив губу, я вытянул ладонь над своей развороченной ногой, и пуля неохотно зашевелилась к ней навстречу. Кот же, обиженно стоявший в стороне, заинтересованно повел носом, глядя на медленно вздувающийся желвак под кожей возле раны. Прорезавшись через нее, пуля прыгнула мне прямо в ладонь.

Поймав пулю, я тут же отшвырнул ее трясущейся рукой своему не в меру любопытному животному, которое уже с маниакальным выражением метнулось в сторону кровати. Шумно посопев над моей подачкой, оно недовольно подняло глаза.

– Да, – угрюмо подтвердил я, – денек у меня выдался не самый лучший.

Снова переведя озадаченный взгляд на пулю, кот принялся с ней играть. От катающегося по полу комка железа в некоторых местах оставались бледно-красные полосы.

Грустно вздохнув, я вернулся вниманием к своей ране. Из нее опять начала сочиться кровь. Перемкнув по новой все сосуды в бедре, я стянул края разорванной фасции друг к другу, следом за ними поджал края самой внешней раны, а затем сильно нагрел границы их соприкосновения. Края фасции снова разошлись, но слои выше, хоть и временно, но все же сплавились в одно кровавое целое. Откинув голову, я позволил себе немного передохнуть.

Теперь рука.

Рукав толстовки сам по себе с треском распоролся, обнажив руку до самого плеча. Для осмотра я инстинктивно поднес её поближе к глазам, хоть это и было совершенно бесполезно.

Диафиз локтевой кости был сломан в области средней трети, нижняя часть обломка сместилась вбок, оттопыривая кожу. Осколков, судя по отголоскам алиеноцептивных сигналов, там не наблюдалось. Необходимо было произвести репозицию обломков, соединив их в ось, а для этого придется на мгновение растянуть свое предплечье.

Прямо на моих глазах рука стала медленно удлиняться. Бугорок на коже разгладился. Обломки, бережно проталкиваясь через сухожилия и мышцы и деликатно обступив хрупкие провода нервов и сосудов, сошлись в единую полосу.

Облегченно выдохнув, я стал неторопливо разогревать их стык до щадящей температуры, пытаясь сынициировать адгезию[5]

на клеточном уровне. Так как костная ткань, в силу своих особенностей, не плавится, а превращается в труху, здесь было очень важно не перегнуть палку.

Уже через пару минут они на микроуровне пустили друг в друга целый лес разветвившихся корней из хаотично шмыгающих между собой молекул, обеспечив между обломками сцепление, достаточное, чтобы кость снова не дала трещину под своим же весом. Но прежних нагрузок, само собой, ближайшее время лучше избегать.

Моей радости не было предела. Разглядывая с измученной улыбкой руку с разных сторон, я все никак не мог поверить, что эта целехонькая и с виду невредимая рука еще несколько минут назад подходила разве что для демонстрационных целей на уроках по наглядной травматологии.

За дверью в мою комнату вопросительно шмыгнули носом. Набросив на ноги одеяло, я разрешил войти.

– Ты надумал, что тебе взять? – заглянул в приоткрывшуюся дверь сосед.

– Да. Купи пару килограмм мяса.

– Говядины или курицы? – уточнил он.

– И того, и другого, – уверенно заявил я, – бери прям с костями. Курицу – неразделанную. Также буду рад, если ты заглянешь в аптеку. Витаминно-минеральный комплекс, – покосившись на руку, добавил, – и хондроитин с глюкозамином должен у них быть.

У него округлились глаза.

– И все? А как же бинты, антисептики?

– Само собой, – кивнул я, спохватившись, что сосед явно незнаком с моим обновленным методом борьбы с патогенной микрофлорой. Заражения мне можно было даже не опасаться. Главное, чтобы были силы его предотвращать.

– И банку протеиновой смеси, если несложно, – закончил я, – деньги верну, как встану на ноги.

Справившись с удивлением, он что-то буркнул на прощание и скрылся за дверью.

Дождавшись звучного щелчка дверной задвижки, я встал, снял с себя оставшуюся одежду и забросил все в стиральный автомат, заправив порошком его лоток по максимуму. Сам же пошел в душ.

Еще до того момента, как на меня хлынула обжигающая вода, я обратил внимание на поредевшие пятна крови и грязи на теле. Особенно чистыми казались те участки кожи, которые нас с детства призывали регулярно обмывать.

Легким усилием воли я подавил контроль температуры воды, соприкасаемой с телом, позволив ощутить себе всю ту противоречивую радость, что каждый раз обуревала от горячих струй из лейки.

Когда последняя частичка, указывающая на мое пребывание в том злополучном месте, скрылась в чреве сливного отверстия ванны, я выключил душ, сходил на кухню за металлическим подносом, как единственной пародией на зеркало в нашей квартире. На его блестящей поверхности отразился мой смутный лик. Угрюмое отражение провело пальцем по искривленной спинке своего носа. Пришло время ринопластических вмешательств.