Субъект. Часть вторая

Но результата это не принесло. Интернет, на первый взгляд, не работал. Однако я без проблем зашел в свой подзаброшенный аккаунт социальной сети. И как после этого не верить в закон подлости?!

Недовольно захлопнув свой ноутбук, я уже хотел было окликнуть соседа – кто знает, может, на его компьютер эта проблема не распространялась, – как удрученно вспомнил: еще три месяца назад он продал свой ноутбук и в качестве замены приобрел недавно вышедшую модель навороченного смартфона. Вряд ли он мне его надолго одолжит, ведь вещь эта, как-никак, сугубо личная. А учебную литературу, позаимствованную в библиотеке, я, как и все остальные студенты, жаждущие благополучно перейти на следующий курс, сдал обратно по окончанию семестра. Ну что же, придется потерпеть. Люди без способностей обычно и более тяжелые состояния переносят. Чем я хуже?

Глубоко вздохнув, я разжал все многочисленные пальцы своей воли, что все это время удерживали поводья, наброшенные на шею рвущейся к спинному мозгу нейротрансмиссии. И ослеп от захлестнувшей меня боли.

К той острой, которую я испытывал на первых порах, добавилась ноющая, распирающая, завывающая угрозы боль, которая встала прямо посреди толпы толкающихся между собою мыслей и начала истошно орать, распугивая их, отчего трафик мышления полностью парализовался.

Мои пальцы до скрипа стиснули одеяло. Кажется, это было моей первой и последней вылазкой. Довольно с меня приключений.

Чтобы хоть как-то отвлечься, я решил посмотреть какой-нибудь фильм. Снова раскрыл ноутбук, зашел в поисковую сеть. Задумался. Какой-нибудь новый, незнакомый фильм или тот, что нравится?

Думать было больно, поэтому я все же выбрал один из любимых, что пересматривал уже раз десять. Заиграла тихая, вкрадчивая мелодия, на экране возникли титры, сменяемые крупными планами дикой природы…

Ляг напротив ноутбука, я медленно выдохнул. Мысли убаюкивались. Глаза прикрылись. Я воображал себя посреди живописного подсолнухового поля, что было на экране…

Но тут подсолнухи начали излучать светодиодные огни, воздух сотрясся от зажигательной музыки. Танцевальная платформа поскрипывала от ерзающих по ней каблуков. На сцене, возле классной доски, как безумный, танцевал Кларет, а ему хлопали все студенты в аудитории. Одна сгорбившаяся фигура ускользала из зала, я проследил за ней и узнал Марту. Та скрылась за дверью, но никто, кроме меня, внимания на это не обратил.

– Самоутверждение – это зуб, – проревел Кларет, поясняюще указав себе пальцем в неухоженный рот и, изобразив им выстрел, снова пустился в пляс под бурные аплодисменты. Над ним, под самым потолком было снайперское гнездо, в котором сидела лектор. Прищурив свой зеленый глаз, она водила им по аудитории, пока зеленая точка не замерла на моей груди. Я не мог сдвинуться с места, потому что по самые корни врос в грядку…

– Кребс! – отрывисто крикнула она, и я дернулся, ухватившись за грудь. В ней болью растекался свет, заполняя собой все легкие. Я не мог дышать! В глазах темнело. Сцена переменилась.

Бодрящий ветер облегал левую сторону моего тела, ласково взъерошивая шевелюру. Многочисленные колосья пшеницы, что окружали меня, колыхались, создавая ритмичную волну, которая расслабляла взгляд, массажировала зрение. Пахло первозданной чистотой и озоновыми парами.

Я стоял посреди девственно чистого поля, которое не имело края… Это что, райские кущи? Неужто они и в самом деле существуют?.. Значит, я… мертв?!

Мимо меня по полю пронеслось пятно. Пронеслось с невообразимой для живого существа скоростью. Мелькнув, оно исчезло из виду, однако, не успев толком озадачиться, я заметил очередную тень, несшуюся с другой стороны со скоростью, ничуть не уступавшей предыдущей. До меня дошло посмотреть вверх. Наверху, в небе, мелькали… люди.

Люди?!

Нет, на сон это не похоже… Все чувства работали в привычном режиме, не было противоестественных казусов в окружающем меня антураже, я видел свои руки, полноценно ощущал тело. Разве что не мог вспомнить, как здесь оказался. Ну, с кем не бывает – задумался, забрел в поле с летающими людьми, ладно…

Людьми ли? – мрачно подумал я, тщетно пытаясь вспомнить, как здесь оказался. – А может, ангелами?

Не отрывая прищуренного взгляда от исчезающих точек в небе, я развел руки в стороны, облокотившись ими на подобравший меня под локти воздух, словно на подлокотники удобнейшего кресла, и позволил ему поднять меня ввысь, вслед за ними. Колосья пшеницы прощально скользнули по моим ногам и стали отдаляться, сливаясь в мягко-желтый, тихо шелестящий океан, внутри которого прогуливался ветер. И за этими непроницаемыми, не преломляющими, но отражающими свет волнами скрывалось дно. Скоропостижное, жесткое дно, скрывающееся на малой глубине этого обезвоженного океана. Внутри меня начало что-то жалко сжиматься, и я быстро оторвал взгляд от удаляющейся земли и уставился прямо перед собой – навстречу мне вальяжно плыли облачные кучи.