Субмарин

Все остальные тоже это слышат, сидят замерев и, похоже, как и я, надеются, что им показалась. Что это что-то другое. Но потом мы слышим взрыв. Треск и грохот где-то очень далеко, а за ним эхо, которое разносится по морю, как рев какого-то чудовища.

Я снова смотрю на Всегда-Смеется, теперь в ее глазах застыл страх. Мы же не можем сейчас убежать! Прямо во время родов! Я крепко сжимаю ее руку, а другой обещаю:

– Всё будет хорошо.

Всегда-Смеется кивает. Она мне не верит, но хотела бы поверить, в точности как и я сама. Тут начинается новая схватка. Пока я держу подругу и чувствую, как ее тело бьет сильная дрожь, в моей голове одна за другой проносятся мысли. Если бы я только знала, как именно работает радар! У меня неплохо с физикой, но мы разбирали только основной принцип работы – устройство рассылает электромагнитные импульсы и обрабатывает полученное от них эхо, всё довольно просто. Но как вычисляют косяки рыб?

Я об этом когда-то читала, но помню только, что это как-то связано с их движением. Чем мельче рыба, тем оно быстрее.

Я осторожно высвобождаю руку из ладони Всегда-Смеется и поворачиваюсь к остальным.

– Постарайтесь как можно меньше шевелиться, тогда им будет труднее нас найти, – объясняю я. – Лягте ничком на дно. Мужчины тоже. И держите детей.

Плавает-Быстро сжимает копье в руке и смотрит на меня с сомнением.

– А что если приплывет большая рыба?

Я пожимаю плечами.

– Тогда кто-то должен ее прогнать. Но только кто-то один.

Один – это не косяк, не стая и не племя. Но я, конечно, совершенно не уверена, что тут есть какая-то разница. Я просто надеюсь, что есть.

Снова взрыв. Всё еще не рядом, но уже ближе, чем до того. Достаточно громко, чтобы все вздрогнули и втянули головы в плечи. Они делают, как я сказала. Ложатся ничком на дно, накрывают собой детей, все понимают, что дело серьезно. Никто не шевелится, никто, кроме Всегда-Смеется, которая тужится, дышит, снова тужится и снова дышит. Рыбы нас больше не беспокоят, кроме одного любопытного ската, которого Двенадцать-Жабр прогоняет движением копья. Но и скат удаляется в направлении, противоположном тому, откуда донесся взрыв.

Когда эхо взрыва сходит на нет, я прислушиваюсь. Там не одна подлодка, их несколько. Я вдруг понимаю, что просто затаиться и надеяться на лучшее было ошибкой. Надо было отослать хотя бы часть племени с детьми. Теперь уже поздно. Если они поплывут сейчас, подводные лодки увидят их на своих радарах и начнут преследование.

Длинная-Женщина, которая невозмутимо сидит между ногами Всегда-Смеется и следит за тем, как продвигаются роды, сообщает:

– Головка показалась. Теперь уже осталось недолго.

Всегда-Смеется измученно улыбается. Я снова держу ее за обе руки, обнимаю ее и стараюсь не думать о том, что будет, если всё-таки роды продлятся слишком долго.

Снова взрыв. На этот раз пугающе близко. Так близко, что мы чувствуем взрывную волну. Всегда-Смеется издает жалобный стон и тужится с перекошенным от боли лицом.

– Не торопись, – сразу же предупреждает ее Длинная-Женщина. – Пусть всё идет так, как должно идти. Твое тело справится само, просто оставь его в покое. Ты не можешь ничего ускорить. – Она бросает короткий взгляд на меня и продолжает: – То, что сейчас происходит, – полностью в руках Великих Родителей.

Эта мысль, похоже, успокаивает их обеих, и я им завидую, потому что мне от нее совсем не легче. В следующее мгновение над нами проносится огромная темная тень, и сначала мне кажется, что мое сердце остановилось. Но тут я понимаю, кто это, – Маленькое-Пятнышко. Кит вернулся к нам и выглядит очень довольным, игривым и готовым к приключениям.

Я подскакиваю, издаю резкий крик и нахожу глазами Шесть-Пальцев.

– Шесть-Пальцев! – спрашиваю я торопливыми жестами. – Ты сможешь отвлечь подводные лодки, как ты сделал это в тот раз?

Он вскакивает на ноги, быстро показывает мне знак «Окей» и взмывает на спину кита. Через мгновение они уносятся навстречу подводным лодкам и исчезают в окружающей нас глубокой синеве.

Роды продолжаются. Всегда-Смеется стонет, дышит так часто, что вода, которую она выдыхает, баламутит песок на дне, и нас уже окутывает легкое облачко песчаной взвеси. Она вцепилась ногтями в мои ладони, буравит локтями мои ноги, превращается в клубок мускулов невероятной силы.

И вскоре – но кажется, прошла вечность, – появляется головка ребенка. Я вспоминаю о подводных лодках, о которых совсем было забыла: их больше не слышно. И взрывов тоже больше не было.