Суданская трагедия любви

Я ведь только что сам вернулся из Киева. Меня чуть не сожгли в машине на этом Евромайдане. Я своими глазами видел этих фашиствующих молодчиков с цепями в руках. У меня до сих пор на грудной клетке гипсовый бандаж от их взрыва.

— Так это у вас повязка на груди? А я смотрю и думаю, что похоже на бронежилет под пальто, — удивляется Салва.

Он рассказывает мне, что знаком с Халимой, так как встречался с нею в Джубе. В Москве она будет работать его помощником, а Рита секретарём.

Но, наконец, объявляют посадку самолёта из Хартума. И вот уже они идут, мои милые женщины. Халима в белой шубке, которую она купила ещё во время учёбы в Москве. Она улыбается и подбегает ко мне, повисает у меня на шее, пряча голову в плечо. Я лицом утопаю в её пышной причёске, машинально протягиваю букет цветов Рите, а сам беру голову Халимы руками, отнимаю от плеча и вижу, что улыбка исчезла с губ, а из голубых глаз потекли слёзы. Целую губы, глаза, нос, лоб, зарываюсь носом в меховой воротник, пытаясь поцеловать шею. Она смеётся и крепко целует в губы.

Мы могли так долго обниматься, но слышим голос Салвы:

— Миссис Халима, нам пора ехать. И здравствуйте.

Халима просит прощения и протягивает руку Салве, а я обращаю внимание на Риту. Она выглядит элегантно в чёрной норковой шубе и шапке из того же меха, в туфлях на высоком каблуке и с моим букетом белых лилий. Я сразу подумал, что она будет хорошей парой Евгению Фёдоровичу, если его одеть столь же элегантно. Думает ли он об этом сейчас, находясь в бунтующем Крыму? Наверное, думает. Во всяком случае, просил сразу же позвонить, как приедем домой.

Я осторожно обнимаю Риту. Она радостно подставляет щеку для поцелуя. Всё-таки она моя тёща. Салва командует носильщику везти тележку с вещами за нами и возглавляет шествие к микроавтобусу, куда и грузится багаж. Заместитель посла сказал, что мы поедем сразу к дому, в котором будут жить Халима, Рита и, как он понимает, я, где всё уже готово к встрече: жена Салвы приготовила обед.

— Ей это не трудно, — говорит Салва, — потому что мы живём в квартире рядом.

Я нахожу свою машину, вынимаю из неё пакеты с провизией, перекладываю в рафик и освобождаю своего водителя. Он может заработать подвозом каких-нибудь пассажиров по пути до Москвы, что, конечно, его радует.

А мы вчетвером садимся в рафик с дипломатическим номером и отправляемся на Большую Якиманку. Квартира оказалась на пятом этаже семиэтажного дома. Просторная прихожая, большая гостиная с уже накрытым столом, две спальни, два балкона — всё это нас вполне устраивает. В одной и второй спальнях двуспальные кровати. Кто-то всё предусмотрел и тщательно подготовил. Мы с восторгом благодарим Салву и его жену, невысокую хрупкую на вид девушку по имени Марго.

Умываемся, и перед тем как сесть за стол, я звоню в Симферополь Евгению Фёдоровичу. Он берёт трубку и говорит, видя по определителю, что звонок от меня:

— Здравствуй, тёзка. Встретил?

— Здравствуйте Евгений Фёдорович! Встретил. Передаю трубку Рите.

Рита дрожащей рукой берёт мобильник и, приложив его к уху, молчит. Её губы шевельнулись, но она не произнесла ни звука. Из глаз покатились слёзы. Тогда трубку выхватывает стоящая рядом Халима и кричит:

— Здравствуй, папа! Мама плакать. Как твой рана? Мы очень волноваться.

Они ещё говорят немного, и к трубке тянется Рита. Она произносит тихо:

— Драствуй, Зеня! Когда ты приехал? Мы ждать очень тебя. Я лублу тебя.

Я не слышу, что он говорит, но лицо Риты светлеет, если можно так выразиться о её тёмной коже. Она улыбается и, наконец, передаёт трубку мне. Голос Евгения Фёдоровича звучит бодро:

— Я прилечу завтра. Позвоню, когда возьму билет.

Почти сразу же звонит мобильный телефон Халимы. Беспокоится о прилёте в Москву дедушка. Она говорит на языке динка, потом говори Рита, передаёт мне и Салве привет.

Мы садимся за стол и отмечаем приезд. В этот вечер я впервые за многие дни не сажусь за компьютер, чтобы включить скайп. Моя любимая рядом, а компьютер в другой квартире. Единственное что я себе позволяю, это, пока женщины раскладывают вещи по шкафам, сесть в гостиной и посмотреть новостную программу по телевизору. Там, конечно, говорят об Украине и Крыме, в котором власть переходит к народным избранникам и все рассчитывают на помощь Севастополя. Ситуация в Крыму меня радует.

Следующим утром мы с Халимой долго нежимся в кровати, слушая, как Рита бегает уже по хозяйству. Она поднимает нас, говоря, что завтрак готов, а у нас много дел: сегодня прилетает её Зеня. Мы улыбаемся. Хорошо, что это субботний день и никому не надо на работу. Завтракаем на кухне. От стола поднимаемся и выходим с Халимой на балкон, с которого открывается вид на большой окружённый высокими домами двор с покрытыми снегом деревьями.

Нам всё нравится. Мартовское солнце немного греет, но воздух ещё морозный. Возвращаемся в комнату, и раздаётся звонок телефона. Евгений Фёдорович сообщает, что вылетает через час. Значит, нам пора ехать в аэропорт. Я успеваю сбегать в магазин и закупить новые продукты.