Судьба наизнанку

Хорман занимал в этой «машине правды» весьма значительную позицию. Бывший модный харьковский адвокат, выигравший до Перехода не один десяток процессов как в защиту «чести и достоинства» от нападок прессы, так и совсем наоборот, он практически с первых дней новой власти работал на фронте информационной войны. Причина была до банальности проста – он вырос с Пилипко в одном квартале и учился с ним в одной школе, правда, в параллельном классе. Особыми друзьями они в детстве не были, но взобравшись на вершину властной пирамиды, Юрий Фёдорович вспомнил старого знакомого, успешно подвизающегося на ниве информационных разборок и пригласил его, чисто по-дружески, поучаствовать в общем и жизненно важном для всех деле. Хорман сначала было обещал подумать денька два, но, услышав про назначение Савика Шустера самым главным харьковским телевизионщиком, вечером того же дня буквально проломился сквозь кордоны охраны к замотанному навалившимися на него заботами генералу и лично, с глазу на глаз, высказал своё убедительное согласие. После пары судебных процессов, с аппеляциями до самого Киева, он Шустера на дух не переносил и в ближнем кругу иначе, как «наглой жидовской мордой» не называл. Хотя сам был стопроцентным евреем. Савик, судя по слухам, платил ему той же монетой. Но в текущей работе личные отношения оба оставляли за кадром, хотя свели всё возможное взаимное общение до самого официального минимума. Что для фактически административного и творческого руководителей «симковцев» доставляло определённые неудобства, но не более того. Всё что возможно, решалось на более низовом уровне и пару раз на расширенных заседаниях правительства. Друг с другом оба общались исключительно на коллегиях департамента, а потом министерства СИМК.

Хорман внимательно смотрел на Мишина, что-то прикидывая. Наконец, он принял решение. Складки на его лице разгладились, Анатолий Борисович молча кивнул начавшей рано лысеть головой и так же как Мишин, откинулся на спинку кресла, скрестив ладони в замок на слегка выступающем животе.

– Хорошо, Алексей Александрович, – с нотой глубокой уверенности в своей правоте начал говорить Хорман, – что вы можете сказать по существу рассматриваемого сейчас дела? Если возможно, буквально в нескольких тезисах.

Он слегка наклонил голову набок и стал внимательно смотреть куда-то вдоль Мишина, периодически концентрируя внимание на мочке левого уха коллеги по «тройке». «Никуда не делись адвокатские привычки, – мысленно усмехнулся Алексей, – но меня этим не удивишь».

– Если тезисно, то можно уложиться буквально в несколько слов. Обсуждаемый ныне товарищ, – Мишин выразительно похлопал по закрытой до сих пор папке, – банально хотел всеобщего счастья. Но почему-то только за наш счёт. За что и пострадал. Верно?

Хорман поднял левую бровь.

– Вы называете стремление к всеобщему счастью одной из разновидностей предательства? Очень интересная позиция.

– Не передергиваете, Анатолий Борисович, – Алексей поднял с подлокотника правую ладонь, – я сказал «исключительно за наш счёт». Собственно, обсуждаемому товарищу инкриминируется только несанкционированная передача информации за черту. Даже та техника, что была отпущена со складов госрезерва этому, с позволения сказать журналисту, за кордон не ушла. Он вполне разумно переписывал все, что возможно самой обычной шариковой ручкой и передавал записи одному из резидентов товарища Берии. Но это дело контрразведки и к нам отношения не имеет. Думал, что его шастания по информационной сети останутся незамеченными и то, что он выкачивал на полученные носители, согласно утвержденной, в том числе вами заявке, останется никем не замеченным. Ошибался товарищ!

– Ну да, – отвлёкся от чтения материалов Николай, – всё что получено, было изъято при задержании, – он перелистнул пару страниц назад и прочитал короткий список, не оглашая точного наименования выданного и изъятого.

– Камера цифровая зеркальная Сони, карты памяти, цифровой диктофон, флэш-накопители USB на четыре и восемь гигабайт каждый, защищённый ноутбук Панасоник….

– Вот-вот, – перебил его Алексей, – зачем ему это всё? Что, у него ничего подобного не было? Даже флешек? Ладно, не хотел светить собственные запасы. Это понятно, но комп подобного класса вообще ни в какие ворота не лезет – такими штуками не разбрасываются. Получить машинку фактически военного образца даже ведущему журналисту «Голоса Харькова» это нечто, скажу я вам. Собственно, только по компу я запомнил товарища, – это слово звучало из уст Алексея с неприкрытой издёвкой, – Михальчука Антона Сергеевича. Запомнил и сделал соответствующие выводы.

– Вы что, сами все заявки просматриваете? – с лёгким удивлением спросил Хорман.

– Такого рода – да. Они в нашей системе сами «наверх» всплывают, – несколько туманно объяснил причину своей осведомлённости Мишин.