Судьба наизнанку

«…. Ни Бог, ни Царь и не Герой.Добьёмся мы освобожденьяСвоею собственной рукой!»

Запала ему хватило буквально до сараев. Выйдя на свободное пространство двора, он резко остановился, аккурат напротив ближнего к дому угла бани. Остановился и Олег. Причины этой внезапной остановки стояли на крыльце. Стояли и смотрели на них. Одна, – скрестив руки на груди, опёршись на опорный столбик, вторая, – посередине крыльца, уперев руки в талию. По выражению лиц женщин можно было понять, что переволновались они изрядно.

– Вот, смотри, – сообщил Олегу Фёдор, картинно качнувшись и ухватив потомка за плечо. Не держат мол, хлопца, усталые ноги, – бабы нас встречать вышли. Ишь, уставились. Как там у вас, в будущем, жёны мужей встречают?

– В нашем состоянии? – подыграл предку Олег

– Ага, – Фёдор икнул, – в стоянии.

– Да так же, – Олег осмотрел замерших подруг, – только сковородки в руках не хватает.

– Это зачем? – удивился Фёдор

– Как зачем? Приходит муж пьяный домой, а жена ему сковородкой, бац по лбу! Для отрезвления. Даже реклама сковородок такая есть.

– Э, нет! – Фёдор поднял вверх указательный палец правой руки, левой он всё это время держался за Олегово плечо, – так только вашими сковородками можно махать. Они тонкие и лёгкие. С нашими, чугунными, это не пройдёт.

– Вашими и убить можно, – согласился Олег.

– Ничего ты не понимаешь! – деланно рассердился Лапин, – чугун-то он хрупкий! Так полезную вещь сломать можно! В хозяйстве убыток будет!

Антонина топнула ногой от избытка чувств и молча удалилась к семейному очагу. Вероника, еле сдерживая улыбку, спустилась с крыльца навстречу мужчинам.

– Ой, что у тебя с рубашкой? – заметила она следы короткой схватки на бежевой ткани.

– Ерунда, – сказал Олег. Фёдор ровной походкой прошёл мимо них в дом, – подрался немного.

– Сними, я в порошке простирну, пока вода в котле не остыла, – сказала Вероника. Когда Олег стащил через голову рубашку, она вздохнула с облегчением, не обнаружив на торсе своего жениха даже царапины.

– Иди, я сейчас, – забрав рубашку, она скрылась в бане, а Олег тем временем вернулся за стол.

Антонина сбегала в горницу и вернулась оттуда с футболкой для Олега. Белорусского производства, белой и с эмблемой Еврокубка-2008. Натянув её на себя, Олег вдруг ощутил, что сильно проголодался. Видно, пережитые эмоции сожгли всё, что он успел употребить за сегодняшний вечер. Добавив в тарелку ещё разносолов, он, не торопясь, начал есть. Фёдор делал то же самое.

Закончил он как раз к возвращению Вероники. Положив немного закуски, они выпили за удачное возвращение, потом ещё и ещё. Говорили за столом на совсем отвлечённые от сегодняшних событий темы, – перспективах на урожай, до чего дошёл прогресс в домашних делах и вообще, как в будущем изменится одежда, и прочей такой же чепухе.

Наконец, когда почти всё было выпито и съедено, а за окном потемнело, стали расходиться баиньки. Олег, практически трезвый, насколько это было возможно, отправился на сеновал. Там он обнаружил готовое спальное место – две простыни, уложенные рядом на слой свежего сена, две подушки и один большой пододеяльник. По причине жаркой погоды замёрзнуть под ним было проблематично. Особенно после того, что сейчас здесь должно произойти. В предвкушении предстоящего, Олег разделся, но не совсем. Лёг и до подбородка накрылся пододеяльником. Вероника пришла минут через десять, убрав вместе с Антониной посуду и оставшиеся кушанья. На ней вместо сарафана была одета серая ночная рубашка до пят.

Олег лежал и смотрел, как она уселась рядом с ним на колени. Лицо её было необычайно серьёзно.

– Олег, ты веришь мне? – водя пальчиком по обтянувшей колени ночнушке, тихо спросила Вероника.

– Я тебя люблю, – ответил Олег, взяв её за руку.

Она мягко высвободила ладонь, взглянула своему жениху в глаза.

– Я тоже тебя люблю. Сейчас ответь – ты веришь мне?

«Что-то там Антонина про обычай говорила, – мелькнула среди эротических картинок спокойная мысль, – может, так у них принято спрашивать, перед этим?»

– Я верю тебе, Вероника, – ответил Олег.

Она легко вскочила и уселась на него верхом. Как успел приятно ощутить Олег, под ночнушкой на ней ничего не было. Больше ничего почувствовать он не успел – выбросив вперёд руки, Вероника упёрла сомкнутые ладони в солнечное сплетение и, резко толкнув их, выбросила его с сеновала в искрящую вечностью пустоту.

Он падал из одной чёрной бездны в другую, такую же чёрную. Чернота была слегка разбавлена множеством слабых светящихся точек. Они медленно вращались вокруг Олега, всё более и более складываясь, в знакомые с детства рисунки.