Судьба шута

Нет, Чейд, просто они пришли в себя. Мне трудно объяснить, но я чувствую это благодаря Уиту. Слуги Бледной Женщины были частично «перекованы», а когда дракон умер, все, что она у них забрала и отдала дракону, к ним вернулось. То же самое произошло с матерью и сестрой нарчески. Пусть островитяне поговорят с воинами, с которыми мы сражались. Им нужно предложить еду и успокоить. Наверняка они не понимают, что с ними случилось.

Я окинул взглядом поле боя у склона горы и получил подтверждение своей догадке. Солдаты Бледной Женщины, все до единого, побросали оружие. Один стоял прижав руки к ушам, по его щекам катились слезы. Другой схватил своего товарища за плечо, дико хохотал и что-то ему говорил. Небольшая группа воинов окружила каменного дракона. Слегка покосившись, он замер на льду, словно уродливая статуя, установленная неведомым безумцем.

Но что самое странное – Тинталья поднялась на ноги и осторожно приблизилась к каменному дракону. Вытянув голову на длинной изящной шее, она его обнюхала, а потом без предупреждения вдруг нанесла звонкий удар лапой. Каменный дракон закачался, но не упал. Тем не менее Тинталья высоко вскинула голову и громогласно возвестила о своей победе над врагом. Кровь продолжала сочиться из ее ран, но она ликовала. К ее воплю присоединили свои голоса и люди, окружавшие ее. Если кто-нибудь когда-нибудь и видел нечто более странное, когда люди и драконица вместе радовались поражению врага, менестрели не удосужились нам об этом рассказать.

С неба донесся ответный громогласный крик, и я увидел, что над нами кружит сильно потрепанный в бою с Робредом Айсфир. Сложив крылья, он медленно опускался к нам. Тинталья вскинула голову и снова издала победный вопль. Чешуя у нее на шее вдруг расправилась и превратилась в некое подобие гривы, а гребень на голове – в великолепную серебристую корону. Ее тело засверкало, словно омытое разноцветным дождем, переливаясь от темно-синего до ослепительно-серебряного. Люди, стоявшие около нее, в испуге разбежались в разные стороны, а Тинталья легко, точно кошка, подпрыгнула и взмыла в небо. Затем она расправила крылья и начала медленно набирать высоту.

Айсфир тут же отчаянно замахал крыльями, поднимаясь в воздух, но драконица легко его опередила. Он что-то протрубил ей вслед, но она не посчитала нужным ответить. Она поднималась все выше и выше и вскоре превратилась в серебристую точку не больше морской чайки. Айсфир, который потерял много сил в своем ледяном заточении, ее нагонял. Я прикрыл глаза, когда они пролетали мимо солнца.

В следующее мгновение я увидел, что Айсфир нагнал Тинталью и они кружат вместе. Его громкие крики словно бросали вызов всему миру, а ее пронзительный голос, казалось, насмехается и дразнит только его одного. В какой-то момент Айсфир оказался над ней, но уже в следующий – она сложила крылья и ускользнула от него. Так, по крайней мере, я подумал. На самом же деле Айсфир прижал крылья к телу и упал прямо на Тинталью. Его алая пасть была широко раскрыта, и даже на таком расстоянии я видел, как он впился зубами в ее вытянутую шею. Затем его огромные крылья оказались прямо над ее крыльями, и они задвигались в едином ритме. Айсфир притянул к себе Тинталью, и их хвосты сплелись.

Я сразу понял, чему стал свидетелем, – скоро в наших небесах появятся молодые драконы. Я во все глаза смотрел на диковинное представление, разворачивающееся в небе, и пытался понять, какую же силу мы вернули в наш мир.

– Я не понимаю! – в ужасе вскричала нарческа. – Она проделала такой огромный путь, чтобы его спасти, а он на нее напал. Посмотрите, они дерутся!

Дьютифул смущенно откашлялся.

– Я не думаю, что они дерутся.

– Тогда… нет, дерутся! Смотри, он ее кусает! И зачем он так странно ее схватил? Конечно же, он хочет ее убить.

Эллиана прикрыла глаза рукой и с удивлением смотрела на драконов в небе. Темные волосы окутывали плечи и падали на спину, поднятый вверх подбородок открыл длинную изящную шею, туника натянулась на груди. Дьютифул тихонько хмыкнул, а потом отвел от нее глаза и взглянул на Пиоттра. Дядя нарчески одной рукой обнимал за плечи сестру, а другой прижимал к себе Косси. Думаю, принц решил, что наше мнение по данному вопросу больше не имеет для него значения, потому что он подошел к Эллиане и обнял ее.

– Я тебе покажу, – сказал он, чем очень сильно ее удивил.

Затем он прижал ее к себе и поцеловал в губы.