Судьба солдата

– Что вам от меня нужно? – еще раз тихо спросил он мужчину со сломанным и кривым носом.

Он промолчал. Его дыхание стало глубоким и прерывистым. Он, по всей вероятности, хорошо знал, с кем имеет дело, и поэтому не спешил бросаться на Александра с кулаками. Наконец их глаза встретились. У него были маленькие карие глазки с четкими желтыми крапинками, они больше походили на глаза животного, чем человека. В них отсутствовала пощада, и он решил, что тоже щадить их никого не будет.

– А, а, а! – закричал мужчина и попытался заточкой ударить его в бок. Крылов вовремя отскочил в сторону и удар пришелся в бок кривоносого мужчины. Тот взвыл от боли и выронил из рук свою заточку. Свитер его моментально окрасился кровью и он стал медленно оседать на грязный пол туалета. В этот момент в туалет ворвался начальник отряда с двумя солдатами срочно службы.

– Что случилось? – спросил он Крылова.

– Да вот, гражданин начальник, захожу я в туалет, а здесь вот такая канитель. Похоже, что они не поделили что-то между собой.

Солдаты быстро скрутили мужика и вывели его из помещения. Александр стоял, все так же прижавшись к стене туалета, и смотрел на начальника отряда.

– Чего смотришь, Крылов? Делаешь вид, что случайно оказался в туалете? Только не нужно передо мной оправдываться, я таких людей, как ты, за версту чую. Что они тебе предъявили?

– Я не при делах, гражданин начальник. Я только вошел в туалет, а здесь идет разборка.

– Смотри, Крылов. Жить, как живешь ты – нельзя. Нужно прибиваться к какому-то берегу.

– А я не хочу, гражданин начальник, прибиваться. Меня не устраивает ни тот, ни другой берег. Это государство оттолкнуло меня от себя и сделало из меня преступника.

– Но, но, Крылов. Ты мне антисоветчину здесь не гони. Здесь нет случайных людей, и ты здесь – тоже не исключение. Я знаком с твоим делом и хорошо знаю, за что ты сидишь.

Александр замолчал, так как спорить с начальником отряда было бесполезно. У каждого из них была своя правда.

– Разрешите мне идти, гражданин начальник, – тихо обратился он к офицеру.

– Свободен, – коротко ответил он ему и тоже направился к выходу из туалета.

* * *

Прошло еще два месяца ожиданий. Крылов ложился спать и вставал с одной лишь мыслью, что его вызовут в администрацию колонии и сообщат дату рассмотрения его жалобы. Наконец, в конце июля его вызвал к себе начальник учреждения. В его душе все затрепетало, сердце громко застучало, и он на обмякших ногах направился в специальный отдел колонии. Зайдя в спецотдел, Александр сразу же прошел в кабинет начальника колонии.

– Здравствуй, Крылов, проходи, присаживайся, – произнес полковник и указал ему рукой на стул. – В спецотделе был?

Александр прошел вперед и сел на предложенный им стул и кивнув головой.

– Кури, – предложил ему начальник учреждения и протянул ему пачку болгарских сигарет «Интер».

Он давно не курил дорогих и престижных сигарет и поэтому протянул руку и взял одну сигарету.

– Кури, кури, не стесняйся, Крылов, – произнес полковник и пододвинул ему коробок спичек.

Александр прикурил и затянулся полной грудью. После сигарет «Памир», «Интер» показался ему травой. Он посмотрел на начальника и, загасив сигарету пальцами, положил ее в пепельницу.

– Что, не нравится? – поинтересовался он у Крылова.

– Не то, чтобы не понравились, просто не привык к этому табаку. Слабый он, да и вкуса у него нет. Так, трава, и не более.

– Ты знаешь, Крылов, почему я пригласил тебя к себе? Я вижу, ты догадался об этом. Завтра тебя перевезут в Москву. На следующей неделе состоится заседание Верховного Суда СССР по твоей жалобе, а вернее, по жалобе твоих бывших бойцов, которые посчитали, что ты был осужден незаконно.

– Извините, гражданин начальник, судить воюющего человека по гражданским законам, наверное, неправильно. Поэтому я и хочу, чтобы суд поставил в этом деле свою жирную точку. Можно еще один вопросик? Скажите, вы всех так провожаете на пересуд, или только меня?

– Ты знаешь, Крылов, я никогда практически не встречаюсь с заключенными, которых этапируют на пересмотр дел. Ты у меня – первый. Я хотел посмотреть на тебя, на человека, которого, возможно, оправдают и которого почему-то так боятся отдельные люди из Москвы.

– И как?

– Да, никак. Человек как человек, ничего особенного. Мне Антипов докладывал о тебе, и я представлял тебя совершенно другим. Ты знаешь, Крылов, что в колонии можно сломать любого человека. Можно запугать, можно обласкать – и он твой, но ты, по-видимому, действительно честный человек и не стал хвататься за положение в зоне и за это я тебя уважаю. Постарайся, Крылов, не возвращаться сюда из Москвы.

– Спасибо, гражданин начальник.

– А сейчас иди. У меня много работы.

Александр повернулся и вышел из его кабинета.

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ

Весна

Все повторялось с обратной последовательностью. Машина для перевозки заключенных, путь от учреждения до железнодорожного вокзала, тупик, надрывный лай собак, сидящие на корточках заключенные с закинутыми руками за голову.