Судьба солдата

– Скажите, Крылов. Почему вы молчите о том, что этот человек сейчас живет с вашей бывшей женой? С чем были связаны все ваши ранее перечисленные поступки? Со старой обидой на полковника Грачева или еще с чем-то?

– Какое это имеет отношение ко всему этому. Ну, живет он сейчас с моей бывшей женой или нет, что это меняет? Вы знаете, я уже давно забыл про все это. Это не он увел от меня мою жену. Это она ушла от меня к нему, так как считала его более перспективным офицером. Я рад за него, если Грачев счастлив с ней.

– Вот вы говорите, что это меняет? Могу сказать вам – многое. Так, из показаний полковника Грачева следует, что вы, испытывая к нему негативное отношение, не дали ему возможности эвакуироваться из зоны боевых действий вместе с ранеными бойцами, хотя вы в исключительном случае могли его посадить в эту машину. Что вы можете сказать следствию по этому вопросу?

– Я действительно не дал ему возможности эвакуироваться первым вертолетом, в котором находились раненные бойцы моего отряда, так как вертолет был сильно перегружен и мог не оторваться от земли. Во-вторых, он не был ранен и мог вылететь следующим вертолетом, который должен был забрать нас всех через пять минут после отлета первой машины.

– Что там произошло дальше? Почему вы не вылетели?

– Когда подлетел второй вертолет и попытался сесть на площадку, моджахеды открыли по нему огонь из крупнокалиберного пулемета. Чтобы не рисковать людьми и машиной, я дал команду, и вертолет улетел, не забрав ни одного человека.

– Скажите, если бы полковник Грачев все же сел в первый вертолет, что изменилось бы? Может, вертолет не поднялся бы из-за перегруза или еще что-то?

– Я – не летчик и ответить на ваш вопрос не могу. Спросите об этом пилота. Машина была забита ранеными бойцами, и летчик просил меня больше никого не сажать. Поэтому я не знаю, мог вертолет поднять его или нет, но я решил первым делом эвакуировать раненых бойцов.

– То есть, вы не можете мне ответить на вопрос, взлетел бы вертолет с полковником Грачевым или нет. Следовательно, вам ничего не мешало исполнить приказ командования, я правильно вас понял, Крылов?

Александр промолчал, так как сразу же догадался, каким будет следующий вопрос.

– Почему вы молчите? Выходит, вы осознанно не выполнили приказ командования по эвакуации полковника Грачева?

– Почему вы это утверждаете? Я не согласен с вашим выводом. Я же вам уже говорил, что он должен был улететь следующим вертолетом. Скажите мне, откуда я мог знать, что второй вертолет попадет под пулеметный огонь? Если бы я это знал, то я его обязательно отправил бы первым вертолетом.

– Все правильно, Крылов. Вы сейчас произнесли то, что я так хотел услышать от вас все это время. Получается, что вы ему просто не дали улететь первым вертолетом из-за своих негативных взаимоотношений с ним.

– Это – неправда. Я никогда ему ничего не высказывал. В конечном итоге это был выбор моей жены – с кем из нас жить, с ним или со мной. Она выбрала его.

– Все ясно, Крылов. В Союзе вы не могли ничего сделать с полковником Грачевым. Служили вы в разных гарнизонах, на разных должностях. Здесь же судьба свела вас вместе, и вам впервые за все это время представилась возможность отыграться на этом человеке.

– Вы не правы. Я больше не хочу отвечать на ваши вопросы. Прикажите отвести меня в камеру, я устал. Вы все время пытаетесь меня на чем-то поймать, в чем-то уличить. Я вам уже говорил и буду всегда говорить о том, что я не испытывал и не испытываю к полковнику Грачеву неприязненных отношений. Я не знал, что вторая машина, на которой мы все собирались улететь, попадет под пулеметный огонь.

Они снова переглянулись между собой.

– Дело ваше, Крылов. Я думал, что вы поумнели за эти сутки. Однако, похоже, я ошибся. Если вы ранее утверждали, что вы не виновны и вас ошибочно арестовали, то теперь вы сами добровольно просите меня, чтобы я отправил вас в камеру. Поверьте, Крылов, что мне вас по-человечески жаль. Сначала вы потеряли свою жену, а теперь вот теряете и свободу, – произнес лейтенант и, вызвав конвоира, приказал ему отвести Александра в камеру.

* * *

Крылов лежал на жестком топчане, уставившись в серый потолок, и лихорадочно искал выход из сложившейся ситуации. Чем больше он думал, тем сильнее его накрывало отчаяние. Он не видел выхода из сложившейся ситуации и впервые в жизни будущее пугало его своей непредсказуемостью.

«Крылов, возьми себя в руки, – пытался успокоить он себя. – Почему ты испугался этих людей? Нет безвыходных ситуаций, есть лишь не совсем приятные решения. Они – специалисты своего дела и гонят тебя своими вопросами на минное поле, откуда уже выхода нет. Но ты – тоже неглупый человек и должен что-то придумать. С другой стороны, что придумывать? Врать, стараться вывернуться? А как же тогда быть с правдой? Выходит, что прав был этот полковник Грачев, когда он советовал нам сдаться в плен? Выходит, он еще тогда строил план своей мести?»