Судьбы икон в Стране Советов. 1920–1930-е

Сталинское правительство немало сделало для организации массовой продажи икон за рубежом, что привело к развитию мирового рынка древнерусского искусства. Прежде всего был создан грандиозный товарный иконный фонд и специальный аппарат для ведения художественного экспорта – Всесоюзное торговое объединение «Антиквариат» и представительства при главных торгпредствах СССР в Европе, прежде всего в Германии и во Франции. Сталинские торговцы наладили связи с коллекционерами и антикварными фирмами и внесли лепту в разработку методов коммерческой рекламы для массовой реализации икон за границей. В этих целях советское руководство пыталось превратить в своих торговых агентов влиятельных и состоятельных западных предпринимателей и коллекционеров, таких как Улоф Ашберг. Однако самым грандиозным рекламно-коммерческим предприятием сталинского правительства стала первая советская зарубежная выставка икон, которая несколько лет путешествовала по странам Старого и Нового Света. Кроме того, в конце 1920‐х – 1930‐е годы были осуществлены первые государственные продажи коллекций икон напрямую западным покупателям – Ашбергу, Ханну и Дэвису. Сотни икон были проданы в те годы и через государственные антикварные магазины в СССР.

Все сказанное не означает, что раньше, до Сталина, советское государство не продавало произведения религиозного искусства. С первых дней существования советское правительство через агентов контрабандой и легально вывозило художественные, в том числе религиозные ценности, однако главным образом это были изделия из ценных металлов и драгоценных камней. Массовый государственный экспорт икон как произведений живописи

берет начало в сталинское время в условиях острого валютного кризиса, вызванного форсированием промышленного развития.

Сколько иронии и парадоксов содержит история формирования мирового антикварного рынка древнерусского искусства! Открытие, совершенное российской интеллигенцией, состоявшее в признании иконы произведением искусства, привело к превращению иконы в художественный товар и в период острого валютного кризиса в СССР поставило под угрозу распродажи иконные коллекции советских музеев. Государство воинствующих безбожников использовало предметы ненавистной религии, чтобы получить средства для построения атеистического коммунистического общества. Кроме того, вопреки антикапиталистической идеологии, советские продажи способствовали обогащению мировых капиталистов: иконы, проданные в сталинские 1930‐е годы, принесли и продолжают приносить их западным владельцам большие барыши.

О чем свидетельствуют эти парадоксы? Прежде всего о том, что идеология не была единственным, а зачастую и главным принципом в принятии решений в практике сталинского руководства. Практическая целесообразность и материальная выгода, прагматичный расчет были в арсенале его методов. Следует также признать, что советской экономической политике не были чужды и принципы рыночного предпринимательства. Не вызывает удивления, что борьба людей за выживание и их стремление к личной выгоде привели к формированию вездесущего черного рынка в СССР. Однако не только общество, но и государство внесло вклад в развитие рыночных методов в социалистической экономике. Так, сталинское время оставило нам пример экономически успешной, хотя и циничной крупномасштабной предпринимательской деятельности государства, которое использовало массовый голод для того, чтобы собрать у населения валютные ценности через сеть магазинов Торгсин.

История, рассказанная в этой книге, подтверждает выводы о предпринимательстве советского государства. Сталинское руководство, укрепившее фундамент первой в мире централизованной «нерыночной» экономики, стало одним из создателей мирового рынка русских икон. Советы предложили Западу новый товар – произведения древнерусского искусства – и немало сделали для его рекламы. В этом – еще один исторический парадокс. Большевики объявили войну капиталу и грезили о мировой революции, однако валютная нужда заставила их играть по правилам мирового рынка.

Все это свидетельствует о том, что сталинизм не был лишь идеологией, политической системой и/или социальным феноменом в истории. Он представлял собой и социально-экономический феномен – сеть социально-экономических институтов и практик, основанных на индустриальных приоритетах и некоторых рыночных методах, что порой заставляло на практике отказываться от догматических и утопических постулатов марксизма.

Послесловие. РУССКИЕ ИКОНЫ В МУЗЕЯХ МИРА: СОСТОЯЛОСЬ ЛИ ПРИЗНАНИЕ?