Судьбы русской духовной традиции в отечественной литературе и искусстве ХХ века – начала XXI века: 1917–2017. Том 1. 1917–1934

Эх вы, сани! А кони, кони!Видно, черт их на землю принес.В залихватском степном разгонеКолокольчик хохочет до слез.<…>Все прошло. Поредел мой волос.Конь издох, опустел наш двор.Потеряла тальянка голос,Разучившись вести разговор.Но и все же душа не остыла,Так приятны мне снег и мороз,Потому что над всем, что было,Колокольчик хохочет до слез.(19 сентября 1925) [1, с. 277–278]

Иногда уставшему поэту где-то на перекрестье обездушенных чувств и рассудка мнится будто бы простой выход их жизненного тупика – тупо следовать за новым молодым поколением:

Я знаю, грусть не утопить в вине,

Не вылечить душиПустыней и отколом.Знать, оттого так хочется и мне,Задрав штаны,Бежать за комсомолом.(«Русь уходящая», 2 ноября 1924) [2, с. 106]

Иногда в очередном припадке саморазрушения ему кажется, что он будто бы ничего не понимает в роковых событиях своей жизни:

Не знали вы,Что я в сплошном дыму,В разворочённом бурей бытеС того и мучаюсь, что не пойму —Куда несет нас рок событий.Лицом к лицу Лица не увидать.Большое видится на расстояньи.Когда кипит морская гладь,Корабль в плачевном состояньи.(«Письмо к женщине», 1924) [2, с. 122–123]

Так рождается отчаяние:

На кой мне черт,Что я поэт!..И без меня в достатке дряни.Пускай я сдохну,Только……Нет,Не ставьте памятник в Рязани!(«Мой путь», 1925) [2, с. 162–163]

В итоге все попытки вернуться к простой природной чувственности не приносят утешения. Природа оказывается кладбищем, на котором есть и его могила:

Снежная равнина, белая луна,Саваном покрыта наша сторона.И березы в белом плачут по лесам.Кто погиб здесь? Умер? Уж не я ли сам?(4/5 октября 1925) [4, с. 232]

На закате жизни Есенин жил в нарастающей боязни скорой расплаты с потусторонним черным заимодавцем. Так рождается и мучительно долго дорабатывается поэма «Черный человек» (1923 – 14 ноября 1925). Темная, призрачно-олицетворенная сила является из того зазеркального, оборотно-магического мира, который поэт так старательно воплощал в образах¹⁸ и который теперь рушится, забирая с собой пропащую душу:

«Черный человек!Ты – прескверный гость!Эта слава давноПро тебя разносится».Я взбешен, разъярен,И летит моя тростьПрямо к морде его,В переносицу………………………………Месяц умер,Синеет в окошко рассвет.Ах, ты, ночь!Что ты, ночь, наковеркала!Я в цилиндре стою.Никого со мной нет.Я один…И – разбитое зеркало…

[3, с. 193–194]

Примечания

¹Есенин С. А. Полное собрание сочинений: В 7 т. М.: Наука; Голос, 1995–2002. Т. 4. С. 124. Ссылки на это издание приводятся в квадратных скобках вслед за выдержками с указанием тома и страниц.

²Ройзман М.Д. Все, что помню о Есенине. М., 1973.

³Ройзман М. Д. То, о чем помню // Памяти Сергея Есенина. Издание Всероссийского союза поэтов, 1926. Переиздано: Есенин С. А. Я, Есенин Сергей. М., 2007. (http://knigosite. org/library/read/4484).

⁴ О чертах гностицизма у Есенина говорится, в частности, в исследованиях Е.О. Вороновой (см. прим. 11).

⁵Ходасевич В. Ф. Некрополь: Воспоминания. М., 1991. С. 141.

⁶ См.: Молдавский Д. М. Притяжение сказки. М., 1980. С. 21.

⁷ О такой самооценке Клюева см.: Маркова Е.И. Родословие Николая Клюева. Тексты. Интерпретации. Контексты. Петрозаводск: Карельский научный центр РАН, 2009. С. 62–67 и др.

⁸ Там же. С. 30.

⁹ Там же.

¹⁰ Там же. С. 157.