Суфии: Восхождение к истине

Вот почему «Цепь передачи» суфийских школ может восходить по одной линии к Мухаммаду, а по другой — к пророку Илье. Один из самых почитаемых суфийских мастеров VII в. Увайс (эль-Карни), умерший в 657 г., никогда не встречался с Мухаммадом, но он жил в Аравии в это же время и пережил его. С другой стороны, авторитетные источники указывают, что слово «суфий» было уже в употреблении до того, как пророк Мухаммад стал проповедовать свое учение («Китаб аль-Люма»). Если человек желает хоть в какой-то мере по-настоящему понять суфиев, он должен будет почувствовать эту непрерывность древнего учения и поверить в развитие общества.

Пожалуй, самым большим вкладом ислама в распространение суфизма было отсутствие нетерпимости и признание теории о том, что цивилизация развивается и даже является органичной. В отличие от предшествующих религий, ислам утверждал, что истина может открыться любому человеку, достигшему определенного момента в своем развитии, а также что ислам является вовсе не новой религией, а не более и не менее чем последним звеном в цепи великих религий, предназначенных для мира. Утверждая, что Мухаммад был последним Пророком, ислам социологически отразил осознание людьми того факта, что эпоха возникновения новых теократических систем подошла к концу. Последующие пятьсот лет с полной ясностью доказали это. Учитывая современное состояние общества, было бы немыслимым утверждать, что новые религиозные учителя, соответствующие по рангу основателям мировых религий, смогли бы занять положение, которого добились Заратустра, Будда, Моисей, Иисус и Мухаммад.

После того, как мусульманская цивилизация достигла своего наивысшего расцвета в средние века, взаимодействие между постоянными мистическими движениями всех народов неизбежно должно было стать гораздо более тесным, чем в те легендарные дни, когда практический мистицизм был ограничен относительно немногочисленными и абсолютно тайными группами. Теперь суфизм стал развиваться уже по многим различным направлениям. Учителя, специализировавшиеся на концентрации и размышлении, препятствовали тенденции к материальности, уравновешивая материализм аскетизмом. Великий суфий Хасан Басрийский (ум. в 728 г.) предупреждал, что аскетизм может приобретать характер мазохизма, и в этом случае его применение объясняется недостатком силы духа. В зависимости от своих способностей каждый суфий должен был пройти более или менее долгий период подготовки, прежде чем его могли признать достаточно уравновешенным, чтобы «жить в миру, но быть не от мира». Приспосабливая свои теории к потребностям общества, суфийские певцы и поэты создавали произведения, которым суждено было стать классическим наследием Востока. В тех кругах, где привычным делом были развлечения и легкомыслие, суфийское учение проявляло себя с помощью музыки и танцев, оно использовало романтические и волшебные сказки, и в особенности юмор. Идея сосредоточения на теме любви и отделения человека от его цели была давно занесена в военные круги, где рыцарство и идея поисков возлюбленной и конечной реализации человека привели к созданию новой литературы и возникновению рыцарских орденов, сыгравших впоследствии заметную роль и на Востоке, и на Западе.

Слон в темноте

Человека с завязанными глазами, никогда прежде не видевшего воды, опускают в воду, и он чувствует ее. Когда повязку снимают, он узнает, что это такое. До того, как это произойдет, он будет знать о воде только по воздействию, которое она производит.

Руми. «Фихи ма фихи»

С развитием науки и искусств в средневековом мусульманском мире суфийский гений особенно ярко проявлял себя, когда суфии становились врачами и учеными, когда они украшали символами свои здания и произведения декоративного искусства (некоторые из этих символов сегодня называют арабесками), предназначенные для того, чтобы в видимой форме увековечить некоторые вечные истины, к которым приходит человек в процессе поисков конечной гармонии и единения со всем творением.

Хотя достижения чисто практической системы суфиев зачастую были неясны посторонним наблюдателям, не знавшим об истинном значении этой системы, их можно обнаружить в мышлении, искусстве и мистико-оккультных областях всего Востока и Запада. Для того чтобы ближе подойти к суфийскому опыту, необходимо кратко остановиться на методах этих мистиков. Начать можно с поэзии шуток и символов.

Обычно говорят, что путей, ведущих к суфийскому мышлению, существует почти столько же, сколько и суфиев. Религию, например, нельзя ни принимать, ни отвергать до тех пор, пока искатель не будет точно осведомлен о ее реальном содержании. Суфии утверждают, что принципиальное единство всех религий не признают во всем мире только потому, что большинство верующих не представляет себе, чем, в сущности, является религия. Она не обязательно должна быть тем, что о ней обычно думают.