Сумасшедшие ночи на двоих (СИ)

— Идиотка, чего так долго? — он прижал меня к себе еще крепче. Да он псих! Не успела я очнуться, как начинает липнуть! Вот же гад бессовестный!

— Ты о чем? — я изогнула бровь, но ответить мне никто не спешил… И с каких пор я идиоткой стала?!

Он ничего не ответил, а лишь впился в мои губы, вызывая у меня табун мурашек по всей коже, да что этот придурок вытворяет?! Ему что, жить надоело?!

Однако… возразить я не смогла, даже ударить его по плечу в знак отрицания. Я поддалась его воле и его стороне, позволяя ему делать то, что он хочет…

О боже… я скучала…

Его губы мягко касались моих, заставляя поддаться ощущениям и ответить на поцелуй, хоть и не умело… но судя по всему, как он, словно замурлыкал от того, что я ответила, ему понравилось. Что нельзя говорить обо мне…

Хоть мне это и нравиться… но глубокое смущение и стыд терзали мою душу и я просто не могла ничего поделать с этим, кроме как:

— И…икуто, — я хотела остановить его, но как только мои губы раскрылись, его язык тут же ринулся внутрь, заставляя еще больше смутиться и прижиться ближе спиной холодной стене.

— Молчи, — его язык блуждал по моему рту, будто ища мой… как это смущает… Надо не позволить ему найти мой язык… Иначе я просто сгорю от стыда.

Но, несмотря на все мои старания, его язык достиг моего и он, улыбнувшись, все-таки закрыл глаза, вовлекая меня в еще более страстный поцелуй. Вот же петух недожаренный! Что он от меня хочет?

— Я так скучал, — вдруг отстранившись от моих губ прошептал Тсукиеми и не дождавшись моего ответа, вновь поцеловал меня…

Его руки скользнули по моим обнаженным бедрам, заставляя мою кожу покрыться мурашками и закатить в удовольствии глаза. Что этот придурок делает со мной?

Его губы обжигали, а руки все выше и выше стремились к груди. Чертова сорочка! Делали бы какую-нибудь пижаму! А то… слишком приятно, осознавать то, что это мне нравиться.

— Дурак, — буркнула я, смущенно прикрывая глаза и давая затрещину ему по лбу.

Он не ответил, а лишь, подхватив меня на руки, уложил на кровать, сам нависая сверху. Неужели он собирается «это» сделать?

Я сглотнула и прижала руки к маленькой груди.

— Не бойся, я… — он наклонился к моей шеи, тем самым обжигая горячим дыханием мою кожу, заставляя ее вновь покрыться мурашками, — Не причиню тебе боль.

Я кивнула.

Его руки вновь начали блуждать по моему телу, будто бы дразня или играясь, но сам Икуто видимо так не считал, его лицо было серьезным, а движения уверенными и грациозными — неужели я одна такая балда не относящееся к этому столь серьезно…? Нет не может быть… для меня это как рождение ребенка… Это ведь мой первый раз.

Находясь в своих мыслях, я и не заметила, как моя белая расфуфайка полетела вниз, оставляя меня совершенно обнаженной перед его фиалковым взглядом.

Вдруг его горячий язык коснулся моей груди, заставляя дернуться и вновь стукнуть его по голове.

— Так дело не пойдет, — не успела я сообразить, как он стянул с себя ремень и, запечатав мои руки у меня над головой, начал привязывать к перилам.

Стоп…

Я чего-то не поняла?

— Э…эй! — я начала шевелить руками, в попытках высвободиться, но все было тщетно…

— Это чтоб руки не распускала, — он показал мне язык, но в глазах его плясали не бесенята… а некая нежность и забота, что не присуще ему. А может это я чокнулась?

По моему телу вдруг прошлась мелкая, но приятная дрожь — ощущения его влажного языка на своем соске было неповторимо и необычно, хотелось просто спрыгнуть с крыши от удовольствия, но я только выгнулась ему на встречу, упершись бедрами в его…

Я покраснела и отскочила - такой большой…

Он на секунду отстранился и посмотрел на красную меня — о боже, не смотри на мое лицо — я закрыла глаза. Жалко, что руки прикованы к кровати, так бы и лицо закрыла…

— Ты такая милая, когда смущаешься, но мне бы хотелось услышать тебя, — его губы растянулись в коварной усмешке, что заставило сжаться… Что значит услышать…?

Но не успела я обдумать его слова, как его язык спустился ниже, заставляя меня, словно рак, покраснеть и с ужасом подумать: «Так вот что он имел в виду!»

Я чувствовала каждым участком тела, как он дышит мне в пуп, как его руки начинают мять мою обнаженную, маленькую грудь, а язык приближается к самому секретному месту, которое даже не скрыто тканью трусиков.

— Ты же не… — не успела я договорить, как его язык коснулся «там», заставляя меня сжать ноги и спрятаться от него, но… как бы я не пыталась это сделать, все мои попытки были тщетны — его руки не позволяли мне сдвинуть ноги, отодвинув их по максимуму, а язык вытворял немыслимые вещи.

— И… Икуто! — выкрикнула я с полу вздохом, полу стоном, — Н… не надо… только не там…

— Это мое наказание тебе, за то, что так долго была без сознания и заставила меня волноваться, — сквозь белую пелену удовольствия, я видела лицо этого похабного извращенца, который ничуть не смущаясь, лизал… ну вы поняли…

— Ах… — его губы начали «играть» с моими половыми, а я, не удержавшись, застонала в голос… боже… как же стыдно.