Суперагент Сталина. Тринадцать жизней разведчика-нелегала

— Разрыв с Москвой произошел из-за Сталина. Он диктовал нам условия ведения народного хозяйства и хотел превратить Югославию в свою колонию. Наш руководитель Иосип Броз Тито вначале терпел выходки Сталина, потом вынужден был пойти на разрыв дружеских отношений, складывавшихся сразу после окончания войны и полного разгрома фашизма. Экономическая политика сталинского типа для нашей страны неприемлема и вредна. В индустриальном секторе вы ведем политику полной децентрализации и демократизации, передавая заводы и фабрики в собственность рабочим советам. А в СССР всем этим владеют не рабочие, а государственный бюрократический аппарат…

— И все же, — перебил его Теодоро Кастро, задавая очередной провокационный вопрос, — Советский Союз может или нет пойти на вооруженный конфликт с Югославией из-за того, что ваша страна не прислушивается к голосу Москвы и идет вперед самостоятельным путем?

Карделю, очевидно, не хотелось отвечать на непростой политический вопрос, и потому он долго молчал, потом медленно, раздумчиво заговорил:

— Мы не исключаем, что какая-нибудь из соседних с нами стран-сателлитов СССР может когда-нибудь спровоцировать по указанию Сталина такой конфликт. Поэтому сейчас, чтобы укрепить оборону, мы начинаем довооружаться. То оружие, которое имеется у нас, уже устарело, да и недостаточно его. Но мы нашли выход из положения. Перед отъездом на эту сессию я подписал в Белграде югославско-американское соглашение о предоставлении нам военной техники и оружия на сумму чуть меньше семисот миллионов долларов. По этому соглашению мы взяли на себя обязательство предоставить Штатам льготы при поставках нашего сырья и полуфабрикатов, в которых они нуждаются.

Теодоро лукаво улыбнулся и опять задал внешне безобидный вопрос, вытекающий из сказанного:

— Получатся, что ваша страна, как и Коста-Рика, стала теперь тоже сателлитом США? И на какой же срок вы подписали соглашение с Америкой?

— Срок[142] не указывался. А что касается спорного вопроса с Италией по поводу Триеста, то мы готовы хоть сейчас разрешить его мирно и справедливо на основе сегодняшнего положения вещей в этом городе.

Мы, например, настаиваем на том, чтобы зона «Б» признавалась всеми окончательно и бесповоротно за Югославией, а зона «А» должна быть незамедлительно оставлена за Италией. Однако правительство де Гаспери, опираясь на известную декларацию[143] трех держав — Великобритании, СССР и США, до сих пор претендует на всю территорию Триеста. Англия и США смотрят на разрешение этого вопроса без энтузиазма. И такую их позицию нетрудно понять. Пока ведется бесконечный спор между Италией и Югославией, они сохраняют за собой в этом важном стратегическом районе мира военно-морскую базу. В самый разгар «холодной войны» и военного противостояния для них весьма выгодно застолбить это место за собой.

Эти замыслы американцев и англичан раскусила и разоблачила тогда советская делегация. Она неоднократно заявляла о том, что более справедливому решению этого вопроса отвечала бы передача всей «Свободной территории Триест» Югославии. Но миролюбивые предложения Советского Союза постоянно отклонялись. И таким образом вопрос о Триесте не нашел согласованного решения[144]

…

Кардель сделал паузу, посмотрел на негромко разговаривавших между собой Баблера, Матеса и Орлича и, заключая беседу, сказал:

— Мы готовы открыть в Сан-Хосе свою дипломатическую миссию. А возможно даже и посольство… И кто же из вас двоих будет аккредитован в нашей стране? Не вы ли случайно? — посмотрел он на Кастро.

Теодоро улыбнулся безразличной улыбкой.

— Это только одному Богу известно, — ответил он и тут же добавил: — И еще нашему президенту Отилио Улате…

* * *

По возвращении с Генеральной Ассамблеи ООН Григулевич направил в Сан-Хосе два одинаковых сообщения: одно президенту Отилио Улате, другое — министру иностранных дел Марио Эчанди о результатах своих переговоров в Париже с заместителем главы югославского правительства Эдвардом Карделем. В тот же день он проинформировал Центр о своем выступлении на одном из заседаний VI сессии Генеральной Ассамблеи ООН и о негативной реакции на его речь руководителя советской делегации Андрея Вышинского. Вслед за этим дипломат-разведчик отправил в Москву тайнописным текстом информацию «О тайном соглашении Белграда с США на поставку американского оружия и военной техники в Югославию», «О внутреннем положении в Югославии и ее разладе с Ватиканом», «О размещении атомного оружия США на иностранных военных базах» и добытую оперативным путем копию секретной аналитической справки об оценках военного потенциала СССР и США.