Сутемень

…Друид шёл вперёд, подстёгиваемый разгоревшейся в груди злостью. Он берёг и разжигал свою злость, не давал ей погаснуть под ветрами сомнений, ибо тогда не осталось бы сил больше ни на что. Ни сил, ни храбрости. А злость пламенела! И давала сил! Задорная, бесшабашная злость, которая случается, охватывает в бою, когда терять уже особо нечего и остаётся только простой выбор: или скулить, забившись в угол, или встать во весь рост и закричать, разгоняя криком страх и кровь по жилам.

«Припотеете нас закапывать! — кричал он мысленно, — Мы выберемся, по-любому!»

Войдя в раж, Друид не замечал, что Игорь давно отстал, и он бредёт в тумане один.

— Стой! — откуда-то внезапно раздался женский голос. Друид чуть не присел от неожиданности. Но тут же совладал с собой и, выхватив нож, крикнул в ответ:

— Кто здесь?

Оглядываясь по сторонам и держа клинок перед собой в вытянутой руке, он осторожно продолжил движение вперёд.

— Эй, кто здесь?

Никто не отзывался. «Слуховые галлюцинации. Так бывает, это всё от жажды и переутомления», — успокаивал он себя.

Однако вскоре Друид разглядел возможный источник голоса — впереди на тропе, сквозь полотна тумана виднелся силуэт высокого человека. Медленно, готовый отпрыгнуть в любой момент, Друид приблизился к нему. По мере приближения он недоверчиво вглядывался, не веря своим глазам.

Статуя! Изваяние женщины из чёрного камня, покрытое сетью мелких трещин. Веки каменной женщины были сомкнуты, левая рука прижата к груди, правая поверх левой. Одежда состояла из туники, на которой виднелись искусно вырезанные замысловатые растительные узоры. Длинные красивые ноги были высечены и отполированы с великим искусством. Босые ступни стояли на каменистой земле, постаментом служила сама тропа.

Друид молча разглядывал статую. Высокая женщина, выше его на целую голову. Красивое утончённое лицо на лбу перехвачено очельем, лентой с очень мелким, ажурным орнаментом. Всё это было в высшей степени странно. Когда они спускались сюда, никакой статуи они не видели.

«Это просто статуя. Но откуда она здесь взялась?»

Каменные веки вдруг поднялись, но за ними не было ничего, кроме чёрной пустоты, бездонной как сам провал.

— Ты пришёл.

Друид отшатнулся в сторону, едва не сорвавшись с края тропы в пропасть. Пытаясь унять бешеный стук сердца, он крепче сжал нож в руке и посмотрел прямо в глазницы статуи, за которыми клубилась тьма.

— Оружие тебе не поможет.

Друид быстро оглянулся по сторонам и только сейчас осознал, что Игоря нет рядом, и он совсем один. Он выпрямился и спросил:

— Кто ты?

— У меня много имён, они тебе ничего не скажут, — голос статуи звучал очень странно, словно одновременно из её каменных уст и в голове Алексея.

— Я что, опять сплю?

— И да, и нет, — губы каменной статуи растянулись в улыбке.

— Это как?

— Твоё тело бодрствует, но твой разум во сне всю твою жизнь. Ты не жил никогда в явленном мире, ты спал. Это не твоя вина, почти все люди спят. Они обитают в придуманных мирах. Вот ты, например, живёшь в мире, где есть место древним богам, лесным духам и всему тому, что остальные люди называют блажью, глупыми сказками. Этот мир не существует для них, они смеются над тобой, но при этом живут в других иллюзиях, не менее призрачных.

— Но разве то, что я сейчас с тобой разговариваю, не подтверждает, что боги и духи существуют?

— Боги существуют, — согласилась статуя, — но люди так недостижимо далеки от понимания их истинной природы, что, по сути, выдумали себе их сами, понятными и объяснимыми. Вы живёте, поклоняясь придуманным образам.

Когда статуя говорила, трещинки на её каменных губах разбегались зигзагами, и откуда-то изнутри этих трещин просыпалась тончайшая пыль. Друид чувствовал исходящую от каменной женщины угрозу, хотя беседа проходила пока вполне мирно, но слишком пугающе выглядела тьма в её пустых глазницах.

— Где мои друзья? Они живы?

— У каждого свой путь и своё окончание пути. Не думай о них. Сейчас решается твоя судьба.

— Моя судьба? Что ты имеешь в виду?

— Тебе придётся ответить на мой вопрос.

— Вопрос… А если я не смогу ответить, ты меня убьёшь?

Статуя промолчала, и только каменные губы красноречиво скривились в хищной улыбке.

Друид прикинул свои шансы: «Можно развернуться и убежать. Вряд ли она быстро бегает. Только вот куда бежать? Опять вниз, по спирали этой чёртовой тропы. И никаких гарантий, что через сто метров опять не наткнусь на неё или на что-то ещё пострашней».

Статуя стояла неподвижно и молча ждала, словно читая сомнения Друида на его лице. Трещинки разбежались зигзагами на каменных губах, растянувшихся в понимающей улыбке. В уголках полуобнажённого рта появились клыки.

«С другой стороны, можно попытать счастья, ответить на её вопрос. Если что, убежать всегда успею», — решил он.

— Если я отвечу на твой вопрос, ты отпустишь меня?

— Ты сможешь уйти. Более того, я щедро награжу тебя.

— Наградишь? Чем?

Но статуя не ответила, вновь замерла в ожидании.

— Хорошо, я согласен.

Статуя чуть наклонилась вперёд и произнесла:

— У тебя будет три попытки ответить правильно. Ты готов?

— Да.

— Я спрашиваю тебя, зачем ты сюда пришёл?