Свадебные обряды у евреев

В 1929 году Пульнер участвовал в организованной Еврейским историко-этнографическим обществом (ЕИЭО)[101] этнографической экспедиции в Грузию. В том же году он выступил в качестве официального консультанта ЕИЭО, подготовил план реконструкции экспозиции Музея ЕИЭО[102]. Все это свидетельствует о тесном сотрудничестве Пульнера с этой «буржуазной» организацией. Сотрудничество, однако, оказалось недолгим, так как уже в декабре 1929 года ЕИЭО и его музей были закрыты властями.

В 1930 году Пульнер готовил экспозиции по теме «Иудаизм» как для Академии наук, так и для Антирелигиозного музея, располагавшегося в те годы в здании Исаакиевского собора. Специальную выставку, посвященную еврейской культуре, он провел в 1932 году в Доме культуры им. Максима Горького в Ленинграде. Кроме того, в 1930 году Пульнер стал сотрудником еврейского отделения Государственной публичной библиотеки имени Салтыкова-Щедрина (ГПБ) в Ленинграде – эту должность он сохранял до 1937 года. В ГПБ он работал над составлением библиографий по целому ряду еврейских тем – задача, которая свидетельствует о его владении не только идишем, но и ивритом[103].

В 1931 году Пульнер организовал конференцию, собравшую в Ленинграде представителей еврейских отделов библиотек РСФСР, Украинской и Белорусской республик[104].

В годы «Великого перелома». Работа Пульнера в еврейской рабочей группе ИПИНа

Заметный сдвиг в публичной идеологической позиции Пульнера произошел в 1931 году, когда он был принят на работу в Институт по изучению народностей СССР (ИПИН)[105], для того чтобы создать в нем Еврейскую рабочую группу. ИПИН был организован в 1930 году Академией наук для изучения влияния коллективизации и индустриализации на «этноисторическое развитие» населения[106]. Соответственно, работа ИПИНа была напрямую связана с задачами «социалистического строительства» в период Первой пятилетки. Кроме того, в 1931 году власти поставили перед антропологами и этнографами, работающими в ИПИНе, задачу опровергнуть нацистские теории расового и биологического детерминизма

[107]. Сотрудники ИПИНа были направлены в различные концы страны для сбора антропометрических данных, анализов крови и исследований трудоспособности с целью научно доказать, что человеческий потенциал определяют условия жизни, а не раса[108]. Это исследование охватило всю страну; например, специальный интерес для властей представляли народности советского Дальнего Востока. Особенно актуальным стало такое исследование также для тех, кто изучал еврейские общины.

В качестве сотрудника ИПИНа Пульнер был назначен секретарем Еврейской рабочей группы[109]

. Хотя группа просуществовала очень недолго, менее двух месяцев, он сумел в качестве сотрудника ИПИНа принять участие в этнографической экспедиции в Белоруссию. Формально главная задача группы состояла в том, чтобы задокументировать «производительные силы» еврейских общин, особенно тех, которые перешли к сельскому труду. Протоколы заседаний, составленные Пульнером в 1931 году, дают представление о ее составе и предполагаемых целях[110]. Примечательно, что в состав группы входило несколько врачей и антропологов, которые ранее публиковались в медико-биологических сборниках «Вопросы биологии и патологии евреев», выходивших в 1926–1930 годах[111]. Можно предположить, что в агрессивном идеологическом климате, царившем в годы «Великого перелома», Еврейская рабочая группа была приемлемой площадкой для продолжения прежних медицинских и физико-антропологических исследований, хотя и в новом, марксистско-ленинском ключе.

«Смешанный» состав сотрудников Еврейской рабочей группы свидетельствует о сосуществовании «новых» и «старых» исследовательских подходов. Под прикрытием марксистско-ленинской риторики изучения «производительных сил» планы Еврейской рабочей группы, подробно изложенные в протоколе ее заседаний, были сосредоточены главным образом на том, как облегчить коммуникацию и улучшить координацию между еврейскими исследовательскими организациями в СССР[112], а также на предложениях по сбору экспонатов, работе музеев и научных публикациях. Эти планы имеют ряд общих черт с деятельностью недавно закрытого «буржуазно-националистического» ЕИЭО. Более того, в состав Еврейской рабочей группы вошли такие ключевые для ЕИЭО и его музея фигуры, как А. М. Брамсон и С. Б. Юдовин. Несмотря на то что протоколы заседаний содержат обязательные формулировки об изучении «производительных сил», они также указывают на намерение проводить систематические исследования и по многим другим темам.