Свет любящего сердца

— А, это вы, Баррон, а я уж собирался собак послать на поиски, — пошутил мистер Берни, пожимая ему руку. — Видите ли, в чем дело, мой старый приятель Рандольф звонил по поводу вас. У нас тут... словом, один наш ключевой сотрудник недавно от нас ушел, и Рандольф мне сказал, так, на всякий случай, что вы приехали сюда и, возможно, вам понадобится работа, хотя бы временная. Так что я взгляда не сводил с двери, все ждал, когда вы наконец придете. Заметьте, я вас уже три дня дожидаюсь. Ну, а теперь садитесь и давайте как следует поговорим. Рандольф дал вам очень хорошую характеристику. Но лучше вы сами расскажите о себе. Я буду очень рад, если вы поможете нам, хотя бы несколько дней, пока мы не найдем кого-нибудь на это место.

Они сидели и разговаривали. Мистер Берни ерошил седые волосы, и с каждой минутой лицо его прояснялось все больше. Он решил, что Дан Баррон ему нравится, впрочем, он и так вполне доверял рекомендации Рандольфа.

Наконец он позвонил, чтобы вызвать секретаршу. Вошла Валери Шеннон.

Мистер Берни встретил ее довольной улыбкой.

— Мисс Шеннон, знакомьтесь, это тот самый Дан Баррон, он пока займет место мистера Мейнарда. Введите его, пожалуйста, в курс дел. Отвечайте на все его вопросы. Он хочет первым делом взяться за рекламу рождественского каталога. Надеюсь, вы в курсе всех деталей.

Дан Баррон поднялся, чтобы вежливо поздороваться, и тут увидел, что перед ним стоит Валери Шеннон, не менее удивленная, чем он сам!

Они узнали друг друга, и глаза обоих зажглись радостью, но вмешался мистер Берни:

— Мистер Брайнлей уже пришел и ждет меня, мисс Шеннон?

— Да, мистер Берни.

— Тогда попросите его зайти, пожалуйста.

Таким образом, поняв, что аудиенция закончена, Дан пошел вслед за Валери в своей новый кабинет.

— Вот сюрприз, мистер Баррон, никак не ждала вас здесь увидеть! — в удивлении воскликнула Валери.

— Я тоже не ожидал, — рассмеялся Дан. — Я даже не знал, что вы здесь работаете, — прибавил он, улыбаясь ей и думая о том, какие у нее голубые глаза.

Эти голубые глаза сверкнули удовольствием, но она тут же приняла официальный тон, снова став деловой женщиной, на работе которой полагается исполнять свои обязанности, а не болтать о пустяках. Ведь теперь Дан будет одним из ее начальников (по крайней мере, старшим по должности). Она должна относится к нему с соответствующим почтением и сохранять дистанцию. Нельзя смешивать личную дружбу с работой.

Усаживаясь в кресло за стол в своем кабинете, куда проводила его Валери, Дан ощутил знакомый прилив живого интереса к работе и понял, что причина энтузиазма во многом — встреча с Валери.

Валери, если и была довольна, никак этого не показала. Четко и деловито она стала вводить его в курс дел, стараясь разъяснить все как можно лучше.

— Вот и все, — сказала она в заключение, — думаю, пока все ясно. Я только хотела бы добавить: мистер Берни хочет, чтобы дело с рождественским каталогом двинулось как можно скорее. Миссис Трент была секретарем мистера Мейнарда, пока он у нас работал, думаю, теперь она будет вашим секретарем. Я поговорю с мистером Берни и пришлю ее к вам. Вероятно, вам сразу понадобится продиктовать несколько писем.

— Да, спасибо, очень вам признателен, — ответил Дан.

Она улыбнулась ему официальной улыбкой и исчезла, но вскоре вернулась с маленькой, сухонькой седоволосой женщиной и представила ее как миссис Трент. Сразу после этого Валери оставила их, и Дан принялся за дела, радуясь, что положение его определилось хотя бы в этом.

Примерно через час после этого Лиза вошла в комнату к дочери.

— Ты поговорила с Даном? — спросила она у Корали, которая сидела у стола и делала какие-то записи. Она была под таким сильным впечатлением от вчерашнего, что решила отбросить привычную лень и заняться чем-то полезным, а единственное, что она могла сделать, — это разобраться со старыми счетами и кучей разных бумаг.

Корали подняла на мать глаза, отметила ее изможденный вид, который не могла скрыть даже обильная косметика, и беспечно ответила:

— Да, я сказала ему, что ты хочешь его увидеть.

— А ты не сказала когда? — резко спросила та.

— Я сказала, чтобы приходил около одиннадцати, — безразлично ответила дочь.

— Но сейчас уже половина двенадцатого. Ты уверена, что он все правильно понял?

— Да, он производит впечатление смышленого парня, — нагло заявила дочь.

— Ну, тогда не знаю, в чем дело. Мне не нравится, когда меня заставляют ждать, и я дам ему это понять, когда он явится.

— Не советую тебе быть с ним слишком суровой. Он не тот человек.

— Что это значит? Он ведь, кажется, мой сын или нет?

— Ну, это тебе лучше знать. Как бы там ни было, характер у него не менее сильный, чем у тебя.

— А при чем тут его характер?

— А при том. Почему, например, ты хочешь, чтобы все делали по-твоему?

— Откуда у тебя такая наглость?

— Как откуда? Вся в тебя пошла! И никакой наглости тут нет.

— Довольно!

— Пожалуйста. Ты сама начала.

— Коринна, я запрещаю тебе разговаривать со мной в подобном тоне. Иди и позвони немедленно Дану. Скажи ему, что я хочу немедленно его видеть.

— Мама, у него нет телефона!