Свет любящего сердца

— Коринна! Я запрещаю тебе говорить в таком тоне о моих друзьях. Они очень состоятельные люди благородного происхождения. Можешь мне поверить, я знаю их получше, чем ты. У меня есть знакомые за границей, которые по моей просьбе навели справки об их финансовом состоянии.

— Ах вот как! — воскликнула Корали. — Значит, ты им тоже не очень-то доверяешь? Впрочем, не удивлюсь, если узнаю, что с этими твоими «знакомыми» сам же Айвор тебя и познакомил. Наверняка так оно и было. Ты же очень доверчива, несмотря на то, что в чем-то умна. Если эти господа так богаты и занимают положение в обществе, то почему они берут в долг такие крупные суммы у тебя, хотя знают тебя совсем недолго? Лиза, тут что-то не так. Богатые благородные господа так не делают. Они не берут в долг, да еще у женщин, которые им мало знакомы, тем более, если собираются на них жениться.

Лиза посмотрела на дочь с ненавистью, но встретила холодный, твердый и не менее воинственный взгляд. И тут в ней что-то дрогнуло, в глазах проскользнуло почти отчаяние. Лиза тихо спросила:

— Что ты сделала с деньгами? Я требую ответа!

— Я тебе ничего не скажу.

— Что ж, я найду способ заставить тебя говорить.

— Попробуй, посмотрим, как у тебя это получится. — Девушка высокомерно вскинула голову и сразу стала очень похожа на мать. — Я только теперь понимаю, как мудро поступил отец, обезопасив от тебя мои деньги.

Лиза прищурилась, и лицо ее исказилось злобой и яростью, какой даже Корали никогда у нее не видела.

— А! Теперь я все поняла! — ядовито прошипела она. — Теперь понятно, откуда ветер дует, где ты набралась всех этих идей и почему вышла из-под контроля. Это влияние твоего брата. Вы с ним решили устроить против меня заговор. Значит, ты с ним провела все эти дни.

— Нет, — ответила Корали ровным голосом. — Я была не у Дана. Я не видела его с прошлой пятницы. Когда мы последний раз с ним встречались, он рассказал мне про Иисуса Христа. Лиза, ты веришь в Бога?

Лиза, распаленная гневом, совсем не ожидала такого вопроса и, с ужасом посмотрев на дочь, яростно топнула и закричала:

— Убирайся! Убирайся вон из моего дома, иначе я тебя ударю! Ты ненормальный, чудовищный ребенок. Не смей со мной даже разговаривать, я тебя знать не хочу. Чтобы ноги твоей больше не было в этом доме!

На лице Корали появилось выражение жалости и сострадания.

— Нет, — сказала она твердо. — Я никуда не уйду. Ты сама привезла меня сюда много лет назад, и я имею право здесь жить. Пока не захочу отсюда уйти, во всяком случае. И нет ничего чудовищного в том, что я тебя об этом спросила. Я хочу знать ответ. Ты вообще знаешь о существовании Бога? И если да, почему ты мне никогда об этом не рассказывала? Ты должна была это сделать, это был твой долг. Отец наверняка рассказал бы мне об этом, если бы я осталась с ним. Я должна была это знать.

Лиза молча смотрела на нее минуту и вдруг завыла и разразилась страшными, нечеловеческими рыданиями, потом почти бегом кинулась вон из комнаты, сотрясаясь в истерике.

Корали никогда в жизни не видела, как мать плачет. Она, онемев, смотрела ей вслед. С громким стуком захлопнулась дверь Лизиной комнаты, и ключ повернулся в замке. Тогда Корали подошла к своей двери, тоже закрылась на ключ и растерянно огляделась, грустно и с сокрушенным сердцем. Подумать только, несколько минут назад она начала молиться!

Наконец она сказала вслух, запрокинув голову и сцепив пальцы:

— О боже! Ну можно ли молиться после такого кошмара?

Глава 15

В доме было очень тихо. Комната Корали располагалась в самом конце коридора. Она не слышала, как Лиза вышла. Впрочем, ум ее был так занят и смущен всеми этими событиями, что бдительность ее притупилась.

Девушка бросилась на кровать и провалилась в глубокий сон. Она проснулась только к вечеру, когда горничная постучала в дверь.

— Мисс Коринна, вам письмо.

Корали торопливо открыла и взяла из рук служанки тонкий конверт. Это была короткая записка от Валери Шеннон, которая приглашала ее приехать к ним на выходные. Корали показалось, что это письмо в своей спокойной простоте тона было ответом на ее прерванную молитву.

— А это письмо точно вам, мисс Коринна? — спросила горничная. — На конверте значится: «Мисс Корали Баррон». Я решила на всякий случай показать вам, потому что у нас в доме нет никого другого с таким именем.

— Да, Белла, это мне. Понимаешь, это и есть мое настоящее имя и отныне я отзываюсь только на него. Пожалуйста, скажи об этом почтальону, привратнику и всем остальным.

Она снова вернулась к письму, и у нее даже перехватило дыхание — настолько это письмо было не похоже на те, которые она привыкла получать. Словно пришло совсем из другого мира и внесло чистую ноту в ее безумный день, утешив ее израненное, исстрадавшееся сердце, и Корали, успокоившись и ободрившись, снова попробовала молиться неизвестному ей Богу — Богу Валери и других. На этот раз это оказалось легче, и, молясь, она не выпускала из рук доброго, утешительного письма Валери. Потом девушка поднялась, чувствуя, что даже несколько несвязных слов укрепили ее веру, придали ей силы и уверенности.