Свет невозможных звезд

Выйдя к звездам, человечество обнаружило, что планеты джунглей распространены не меньше планет-океанов. В галактике больше всего водных видов или растительных форм. Как видно, Земля, где жизнь выбралась из одной стихии в другую, была редкой диковинкой. Вот почему из Множественности лишь немногие расы вышли в космос. Жизнь большей частью довольствуется существованием в своей экологической нише. Она не стремится вырваться вовне и приспособиться к новой среде, как это делали люди. Разум – обычное дело, а вот любопытство в галактике – исключение.

Здесь, в мире драффов, всеми континентами планеты завладел единый древовидный организм. Предки драффов, выбравшись из доисторического болота, установили с деревом симбиотические отношения задолго до того, как их ум устремился к иным горизонтам. У них было Древо, и Древо было их жизнью. Получая все, в чем нуждались, они не видели нужды в любопытстве. И только когда другие расы, явившись на планету, распознали их возможности, драффы двинулись в иные миры, нанимаясь на службу инженерами и механиками.

– Как ты себя чувствуешь? – обратилась я к «Злой Собаке».

– Неопределенно. – Ее голос доходил ко мне через капсулу в ухе. – Меня заполонили.

– Они же хотят тебе добра.

– Знаю. Просто они пролезают повсюду. И скорость ремонта такая, что мне трудно уследить. Кажется, не осталось воздуховода или проводка, не облепленного шестирукими чудотворцами.

Я знала: больше всего ее беспокоит, что Нод не остался на борту следить за ходом ремонта. Он ушел куда-то знакомить отпрысков с родиной предков.

– Тебе это на пользу.

– Не сомневаюсь. Просто это… обескураживает.

Я взглянула на ковер желтых листьев.

– Ты продолжаешь следить, нет ли погони?

– Как только зарегистрирую любые признаки, ты первая узнаешь.

– Хорошо.

Я прервала связь и откинулась на спину. Платформа подо мной нагрелась. Стволы Мирового Древа вздымались на сотни футов вверх, а кроны простирались, казалось, до бесконечности. Сквозь сплетение ветвей взгляд проникал в путаницу следующего яруса, а за ним открывались новые и новые. Слой за слоем, чтобы не упустить ни единого фотона их усталого красного солнца.

Гражданские возвратились на «Северянина» и «Любопытство». После ремонта и дозаправки они намеревались отправиться к незарегистрированной человеческой колонии на дальних границах Общности, где надеялись обрести покой. Я желала им удачи, но в моих пожеланиях просвечивало и эгоистичное облегчение. Ответственность за них меня тяготила, а «Злая Собака» без тихоходных подопечных сможет двигаться быстрее и сражаться упорнее.

Бронте Оконкво подошла со стороны портовых строений. От устеленной перегноем земли поднимался душный пар, но она не изменила застегнутому на все пуговицы мундиру Конгломерата.

– Коммодор Констанц?

Я приподнялась на локте.

– Чем могу быть полезна?

Она потянула носом воздух, скривила губы на запах джунглей.

– Как вам известно, я провела последний час в поисках выживших судов Конгломерата в этом порту.

Я знала, что здесь много кораблей. Беженцы с территории человечества и полдюжины других рас, принимавших на борт механиков-драффов.

– Удалось найти?

– Нет.

Она стояла, сведя каблуки начищенных сапог, сцепив руки за спиной. Смотрела прямо перед собой. Не то чтобы по стойке смирно, но и без вольностей.

– Сочувствую. Что вы собираетесь делать?

Оконкво неуловимо сменила позу, напряглась и ответила:

– Я много об этом думала.

– И?..

– При таком развитии событий для меня предпочтительно временно вступить в вашу команду.

– Неужели?

Она опустила взгляд. Глаза у нее были ярко-карими, как блестящие каштаны, с золотыми искорками вокруг зрачка, и у меня что-то шевельнулось в груди.

– Хотя мне и больно служить на краденом судне Конгломерата, – добавила она.

– На краденом? – Я, стараясь не замечать трепещущих в груди бабочек, выдавила смешок. – Никто ее не крал, она ушла сама.

Оконкво оскалилась.

– Корабль могла бы не забирать. Почему бы извлеченному мозгу было не дожить жизнь в виртуальной реальности?

– А она вот не захотела. Решила иначе.

– И тем самым увела имущество флота.

Я села совсем прямо.

– У вас не слишком просвещенный взгляд. Вы сами, будь у вас выбор, не предпочли бы сохранить свое тело?

Оконкво застыла. Оглядела свой мундир и, сжав зубы, уставилась на деревья.

– Извините, я что-то не так сказала? – удивилась я.

– Вы не поймете.

– А вдруг?

– Это личное.

Из-за деревьев на краю порта выкатилась и проскочила у самых моих ног стайка маленьких драффов, каждый не больше ладони. Заметив нас, они замерли и поспешно шмыгнули обратно, под защиту многоствольного Мирового Древа. В их голосах звенели тревога и смех. Я проводила их глазами.

– Может, они впервые видят человека.

Оконкво сохранила невозмутимое выражение лица.

– Будем надеяться, что не в последний раз.

Минуту мы разглядывали друг друга – две женщины лицом к лицу на поляне, так далеко от родины.

– Вы в самом деле хотите вступить в мою команду?

– Это представляется мне наилучшим способом послужить Конгломерату.

– Что вы умеете?

Оконкво чуть расслабилась, опустила плечи.