В декабре 1999 года, фактически накануне избрания Путина президентом, государство продало оставшиеся у него чуть менее половины акций ТНК «Альфа-Эко» лишь за 270 млн. долл., причем из общей суммы в 1,08 млрд. долл., в которые было оценено 90 % ТНК, бюджет получил лишь чуть более четверти – 260 млн.
Когда же в 2003 годе акционеры ТНК продали ее половину BP, они получили более 6 млрд. долл.!
Это было выдающейся победой еще и потому, что российское руководство приняло решение о создании в 2003 году стратегического альянса с глобальным бизнесом с участием лишь одной российской нефтяной компании. Первоначально в этом качестве рассматривался «ЮКОС» Ходорковского, однако его публичная антикоррупционная критика в феврале 2003 года (насколько можно судить сейчас, во многом спровоцированная руководством либерального клана) ослабила его позиции; тогда же были озвучены планы о создании ТНК-ВР, и Фридман обошел его на вираже: соглашение с ВР было торжественно подписано в конце июня в Лондоне в присутствии Путина и Блэра за считанные дни до предъявления первых официальных обвинений по «делу „ЮКОСа“».
ТНК-ВР был невероятно успешным проектом: в течение 10 лет он приносил акционерам от 3 до 6 млрд. долл. дивидендов в год, а при его завершении за его половину российская сторона, включая Фридмана, получила 28 млрд. долл.
Получила известность приписываемая ему фраза, что «нефтянка – рюкзак, который государство дало поносить, а потом отнимет». Она отражала стремление выжать из контролируемых активов (особенно в сфере нефтепереработки) максимум.
В частности, величина налогов и таможенных платежей в расчете за тонну нефти у ТНК-ВР была существенно ниже, чем, например, у «Роснефти». По оценкам специалистов, за год дополнительная прибыль составляла до 250 млрд. руб., в том числе при помощи виртуозной игры на изменении ставки вывозной пошлины раз в квартал: когда текущая цена нефти снижалась, и ставка оказывалась относительно высокой, поставки «придерживались», а когда цена шла вверх, и вывозная пошлина составляла в ней меньшую величину, поставки форсировались.
В результате поглощение ТНК-ВР стало для государства выгодным делом: помимо налогов, оно получило возможность дивидендов и более ощутимого влияния на цены нефтепродуктов.
По воспоминаниям участников интеграции ТНК-ВР в «Роснефть», представители ТНК откровенно противодействовали процессу (являя собой разительный контраст выполнявшим соглашение представителям ВР). Возможно, это было связано как с недостаточным уровнем профессионализма значительной части топ-менеджмента ТНК-ВР (которая просто не выдержала стандартных требований «Роснефти»), так и с тем, что у многих из них была своя сфера для зарабатывания личных денег, в конечном итоге, за счет компании. Поэтому руководство ВР было просто счастливо завершению этого проекта.
Для Фридмана нефтяная отрасль была лишь этапом в движении к новым высотам: с удивительной чуткостью улавливая еще только складывающиеся тенденции, он стал одним из ключевых участников рынка телекоммуникаций (где «Альфа» владеет блокирующим пакетом в развлекательном телеканале СТС, с 2001 года – контрольным пакетом созданного в свое время, насколько можно судить, при покровительстве Гайдара «Вымпелкома», работающего под брендом «Билайн», а с 2003 года владельцем блокирующего пакета «Мегафона»), сетевой торговли (в состав «X5 Retail Group N.V.» входят сети «Пятерочка», «Перекресток» и «Карусель») и жилищно-коммунальных услуг (группа «Росводоканал»). Входит в «Альфа-групп» и структура, «без шума и пыли» занимающаяся новыми технологиями.
Именно энергично предвосхищая будущее, а не просто переваривая нефть, Фридман закрепил свое ключевое положение в российской как олигархии, так и политике.