Святитель Иоанн, Шанхайский и Сан-Францисский чудотворец. Жизнь и чудеса

В то время Сербия входила в состав Югославии. В Белграде Михаил исполнил свое заветное желание – получил университетское богословское образование. Будучи студентом, он зарабатывал на жизнь продажей газет. Святитель Николай (Велимирович) запомнил его таким: «Слабый телом, со светлыми очами и улыбающимся лицом, бывший продавец белградских газет, он каждое утро приходил к зданию Патриархии, кричал: “Газеты, газеты!” Мы покупали у него газеты, но никто из нас не подозревал, что он окончил высшее учебное заведение в России».

Учился Михаил отлично. Не любил только два предмета – гимнастику и танцы. За год до окончания университета митрополит Антоний посвятил его в чтецы.

Свершившееся крушение государственной мощи любимого Отечества окончательно убедило Михаила в непрочности всего земного и в слабости человеческих сил. Он решил отречься от сует земного мира и посвятить себя служению единому Богу. После окончания университета, в 1926 году, в Мильковском монастыре Михаил Максимович был пострижен в монахи с именем Иоанн в честь своего сродника – святителя Иоанна Тобольского.

Так в Мильковском монастыре появился первый русский монах. За ним пришли еще трое русских, отличавшихся высокой образованностью и духовностью. Со временем монастырь стал сербско-русским и, находящийся до этого в упадке, начал оживать.

В тот же год монаха Иоанна (Максимовича) рукоположили сначала в иеродиакона, а затем в иеромонаха. С тех пор он стал вести строгую подвижническую жизнь, ни в чем не давая себе послаблений. В частности, не спал на кровати, позволяя себе лишь краткий отдых в кресле или на стуле. Иногда он засыпал на коленях во время ночной молитвы. Строгая монашеская жизнь помогла ему исцелиться от заикания, которым он страдал с детства.

Однако монастырской тишиной отец Иоанн наслаждался недолго. Сначала его назначили законоучителем в государственную гимназию, а в 1927 году – преподавателем духовной семинарии в Битоле. В те годы Битольская епархия находилась под управлением ныне прославленного во святых епископа Охридского Николая (Велимировича; † 1956). Он очень любил иеромонаха Иоанна и часто повторял: «Если вы хотите увидеть живого святого, поезжайте в Битолу, к отцу Иоанну».

Одной девочке, которая спрашивала, почему в наши времена нет святых, владыка Николай ответил: «Да нет же, есть, моя девочка! Сегодня имя отца Иоанна произносится в Битоле, как имя Ангела Господня». Епископ Николай часто посещал Битольскую семинарию, беседовал с учителями и студентами. Однажды перед уходом он сказал студентам: «Дети, внимайте отцу Иоанну: он – Ангел Божий в человеческом обличье». Удивительно то, что в то время, когда будущий святитель Иоанн удостоился о себе такого высокого мнения, ему был всего 31 год.

Преподаватель духовной семинарии

Священник Урош Максимович, учившийся в Битольской семинарии, вспоминает: «Справедливо было бы сказать, что отец Иоанн больше принадлежал небу, нежели земле. Его кротость и смирение напоминают те, что увековечены в житиях величайших аскетов и пустынников. Пищу он принимал в количестве, необходимом лишь для поддержания телесных сил. Одежда его была простой, а в постели он вообще не нуждался. Комната его была в полуподвальном помещении с одним незанавешенным окном, выходящим во внутренний двор. В комнате стоял простой стол со стулом да кровать, на которую он никогда не ложился. На столе всегда лежало Святое Евангелие, а на полке стояли богослужебные книги. И больше ничего! В любое время ночи его можно было застать читающим Библию.

Те переживания, которые он испытывал во время церковных служб или молитв, не передать словами. Необычайной была и его подготовка к Божественной литургии: уже в четверг он ел меньше, в пятницу и субботу едва притрагивался к пище, пока в воскресенье не совершит литургию. В первую седмицу Великого поста он не вкушал ничего, но каждый день служил, как и в течение Страстной седмицы. Когда наступала Великая Суббота, его тело было совершенно истощено. Но в самый день Христова Воскресения он как бы возрождался. После Божественной литургии силы возвращались к нему, а ангельская радость озаряла его лицо. Таким образом, перед нашими глазами протекала его подвижническая жизнь.

Отец Иоанн был редким молитвенником. Он так погружался в тексты молитв, что создавалось впечатление, будто он говорит с Богом, Пресвятой Богородицей, Ангелами и святыми, которые предстояли его духовным очам. Может быть, для нашей пользы он говорил вслух, чтобы научить нас молиться. Каждая его молитва была потрясающей; произносил он их наизусть с исключительной выразительностью. Неизвестно, сколько сот молитв он знал наизусть. Это для него не было чудом, потому что он имел великий дар от Бога – необыкновенную память. Об этом знали все студенты и преподаватели. Евангельские события были известны ему так, как будто происходили на его глазах. Он мог указать и главу, где что найти, и даже при необходимости процитировать нужные стихи.