Святополк II. Своя кровь

А что тут сказать? Мономах мысленно пересчитал своих дружинников, кто не убит и не ранен. Выходило, что их оставалось около полусотни. А еще Гита, сыновья, бояре, их жены и дети. Что сможет сделать он, если весь Чернигов встанет против него?

- Ратибор, готовь гонца в стан Олега, - приказал Владимир.

Переговоры затянулись чуть ли не на весь день. Олег твердо стоял на своем - он сровняет город с землей и не оставит в нем ни одного жителя, если Мономах не уступит ему Черниговского стола. Людство шумело, вознося хулу уже на обоих князей, что не могут договориться меж собой, и - Мономах был вынужден уступить. Гонец послал новый наказ - переяславльский князь предлагает осаждающим мир, если Олег Святославич позволит князю с дружиной, боярами, женами, детьми и казной беспрепятственно покинуть город.

Олег согласился. Послушные его слову половцы только облизывались на богатый княжеский поезд - много же Черниговская земля давала в казну! - но не смели и пальцем шевельнуть. Олег Святославич, снова князь черниговский, замер в отдалении. Он не смотрел в сторону проехавшего совсем близко Мономаха - взор его был устремлен на родной город, на глаза просились слезы радости и облегчения, и он не заметил, каким ненавидящим взором проводил его Владимир.

Глава 8

Вернувшись в Переяславль, Мономах рьяно взялся за дело. Его деятельный ум, поднаторевший в княжеских склоках и распрях, уже подсказывал ему решение. Он послал гонца к Святополку.

В пространном письме он ярким, живым языком - Владимир владел даром письменного слова - рассказывал о самоуправстве Олега Святославича, презревшего наказ его отца Всеволода и самочинно захватившего не принадлежавши ему город. Кроме того, он совершил преступление против всей Русской земли - привел на нее поганых, и те много ел и городков пожгли, тысячи людей порубили, а сотни в полон увели. Как в старые добрые времена, когда Киевский золотой стол был самым сильным, Мономах просил у Святополка помощи и защиты от самоуправства Олега и предлагал военный союз против него.

Сам Владимир Мономах просил у него помощи и союза!.. После поражения на Стугне Святополк и мечтать о том не смел! Ему все казалось, что Владимир только и ждет мига, чтобы изгнать его из Киева. И вот - союз. Тут впору вспомнить старую пословицу: «Не было бы счастья, да несчастье помогло!»

Святополк послал своих людей по Киевской земле, в Туров, Пинск, Дорогобуж и далее - собирать ратную силу с городов, не пострадавших от половецкого нашествия, чтобы идти войной на Олега Святославича. Мономах со своей стороны тоже занялся сборами - надо помочь сыну Мстиславу вернуть Новгород, дабы освободились ростовские и суздальские полки. Следовало собрать всю силу - Олег водил дружбу с половцами, которые в свое время помогли ему вернуть себе власть в Тмутаракани, а теперь заполучить Чернигов. Стоит князьям выступить против него - он опять покличет поганых, а нового разора Киевщина и Переяславль не вынесут. Надо было что-то делать, чтобы поссорить Святославича с половцами, заставить ханов перестать ему верить.

Случай представился в конце зимы нового года, когда уже большая часть полков была собрана. Недавно Алексей Комнин, друг Олега, сверг предыдущего императора, Романа Диогена. Объявившийся недавно Лев Диоген, называвшийся сыном Романа, собрал половцев и выступил в поход против Комнинов, но этот поход окончился неудачей. Алексей Комнин был очень силен.

Именно в конце зимы двое из половецких ханов, участвовавших в походе Льва Диогена, пришли под Переяславль за военной помощью и миром, ибо лучшие из лучших воины пали в боях или попали в плен. Проще простого было помочь половцам и Льву Диогену в борьбе против Олегова друга Комнина, но помогать недругам?..

Мономах послал гонца к Святополку. Вместо ответа прибыл с небольшой дружиной его боярин Славята.

Кочевники тем временем расположились в виду Переяславля - один из них, Китан, остался со своими людьми в поле, где в котлах варилась конина, пили кумыс и айран, звучали заунывные половецкие песни и где уже дня два жил заложником двенадцатилетний сын Владимира Святослав. Второй же, Итларь, жил привольно на подворье у Ратибора с небольшим отрядом охраны.

Славята не стал долго раздумывать. Еще проезжая воротами, кинул взгляд на половецкий стан и, едва приступив, сказал Мономаху:

- Князь, нечего раздумывать - половцы нам не друзья, а враги, а ворога убивают, пока он не убил тебя! Они в твоих руках! Убей их!

- Как могу сие сотворить? - хмурился Мономах, стоя у оконца и глядя на двор Ратибора, где сейчас в честь гостей задавался очередной пир. Несмотря на то что хозяину положено быть среди гостей, сам боярин Ратибор был нынче с князем, стоял в палате у стены. - Я слово давал, ролью ходил! Грех ведь это, великий грех! Они за миром пришли.

И он с чувством перекрестился на красный угол.

- Князь! - слегка повысил голос Славята. - Помысли - поганые сами сколько раз нарушали клятвы! В том, что задумал, несть твоей вины!