Святослав, князь курский

Утверждение, что в правление Владимира Всеволодовича Монома-ха в Русской земле стояли мир, тишь, гладь да божья благодать, совсем не означает, что никаких изменений не происходило. Жизнь шла своим чередом, и своим чередом случались события. Как грустные, так и радо-стные, как государственного значения, непосредственно затрагивающие интересы Руси, так и значимые только для одного человека или одной семьи. Однако они имели место и каким-то образом влияли на целост-ность мозаики бытия. Например, в 1117 год от Рождества Христова, 6 сентября преставился епископ переяславский Лазарь, когда-то благо-словивший Владимира Мономаха и Олега Черниговского на брак их сыновей с дочерьми половецкого хана, а вместо него на епископию был назначен игумен Михайловского Выдубецкого монастыря Сильвестр, возведенный митрополитом Никифором в сан епископа. Но видно так уж было угодно Господу, что вскоре за этим событием в жизни русской православной церкви случились многие изменения, вызванные последо-вавшими друг за другом смертями епископов и самого митрополита, случившимися в 1121 году. Тогда вместо покойного Никифора митро-политом из Константинополя был поставлен Никита. И в этом же году, но в конце его, умерли сразу епископ юрьевский Даниил и епископ вла-димирский Амфиловий. В 1123 году, 12 апреля, преставился епископ Сильвестр, много трудившийся над составлением летописей русских, а вскорости и епископ черниговский Феоктист, умерший 2 августа.

Впрочем, в эти годы смерть прошлась не только по русским архи-пастырям, не минула она и пурпуроносных особ: в январе 1119 года умер сын Владимира Всеволодовича, Роман Владимирович, незадолго до того посаженный на владимиро-волынский стол великим князем. Прежний же князь, Ярославец, сын покойного Святополка Изяславича, разведшийся со своей женой, внучкой Владимира, был оттуда изгнан. Только вот не пошло волынское княжение Роману в пользу, не захотела его земля Волынская.

В этом же году умер и Глеб Полоцкий, который, не сдержав клят-вы и крестного целования, данных великому князю, вновь начал воен-ные действия на порубежьях Смоленского и Новгородского княжеств. Чтобы призвать к порядку полоцкого князя, Владимир Всеволодович послал на него своего сына Мстислава с большой дружиной. Мстислав Владимирович взял Минск и пленил Глеба. Глеб попытался прибегнуть к прошлой тактике: уговорить Мстислава отпустить его с миром, но Мстислав — это не отец его, Владимир, соблазнившийся на уговоры со-юзных князей — он уговорам не поддался и отправил пленника в Киев, где тот и умер в заточении.

Не обошла смерть стороной в тот год и императора Византии Алексия Комнина, только что заключившего мирный договор с киев-ским князем. По смерти Алексия на императорский трон взошел его сын Иоанн, который сразу же направил в Киев послов своих с подтвержде-нием условий договора, в том числе и о свадьбе своей на внучке Влади-мира Всеволодовича.

В 1121 году, 18 января, в Новгороде Великом у Мстислава Влади-мировича умерла супруга Кристина, подарившая ему трех сыновей и столько же дочерей. И в этом же году умерли два сына у Давыда Свято-славича: Ростислав и Всеволод. Будучи на охоте, простыли сильно и, провалявшись несколько дней в жару, тихо отошли в мир иной к вели-кой скорби отца и матери. Так что большая семья черниговского князя сильно поубавилась, и от пяти наследников у Давыда Святославича ос-тались только степенный Владимир да хитрый и мстительный Изяслав.

Впрочем, кроме событий грустных были и радостные. С Дона, из Белой Вежи, этого островка русской земли среди Половецкой степи, пришли переселенцы, пожелавшие жить под рукой великого князя. Многие из них, в том числе и купцы именитые, хотели осесть в Черни-говском княжестве, выстроив свой городок, названный также Белой Ве-жей, по-видимому, в память о родине отцов и дедов. Среди этих пересе-ленцев было много потомков тех русичей, которые еще со Святославом Игоревичем по тем местам великим походом прошлись, громя хазар-ских каганов, печенежских ханов, булгар и буртасов, а потом и корни свои пустили.