Читаем Святослав. Мужи крови. Роман полностью

Демир-Гирей выполнил и это условие Святослава. Когда золото у булгар закончилось, за пленных пришлось расплачиваться оружием и драгоценными изделиями.

– Если наши потомки где-то услышат, что в старые времена правитель булгар Демир-хан однажды заплатил выкуп за одну женщину погонщицу скота и двух её чумазых детей перстень с алмазом; они или не поверят этому или будут смеяться надо мной, – поделился своими мыслями в кругу своих чиновников Демир-хан, после того как Святослав приказал своим воинам идти к Волге.

Тридцать дев

Русы двинулись дальше вниз по Волге.

После страны булгар руссы оказались в землях буртасов.

Руссы не успевали атаковать прибрежные поселения буртасов, как их жители, отстреливаясь из луков уходили в леса, уводя с собой жён и детей.

Однажды ночью удалось взять в плен трёх незадачливых рыбаков буртасов. Их допросили. В войске руссов были меря родственное буртасам финно-угорское племя. Они служили переводчиками при допросе. Кроме мери в русском войске были и другие представители финно-угров: мещёра, весь, ижора и немного чуди.

Рыбаки сказали, что по договору с хазарским каганом, буртасы обязаны поставлять для общего хазарского войска десять тысяч всадников. Вожди буртасов собирали воинов по всей своей земле. Хазары уже предупредили буртасов о приближении русских ладей, но буртасов ещё не успели собрать войско. Рыбаки открыли тайну, что часть войска стоит в большом сосновом лесу, и если руссы пройдут дальше по Волге воины буртасы скорее всего не будут на него нападать. У буртасов не было таких быстрых речных кораблей, какие были у руссов.

– Идём дальше? – предложил Сила.

– Разумно, – согласился с ним Свенельд.

– Думаю не стоит оставлять позади себя такое большое войско, – сказал Святослав.

На следующий день ладьи руссов стали у берега, у которого начинался большой сосновый лес.

Растянувшись в полверсты, руссы пошли в лес, ряд за рядом. Лес был не густой, по нему свободно могло проехать конное войско.

В первом ряду шли Вышата и Молчан.

– Порази меня Перун, чувствую здесь будет добрая сеча, – сказал Молчан. Он уже приобрёл небольшой опыт в бою на мечах с булгарами, и не так боялся битвы, как раньше.

– Я ничего не чувствую. Смотри сколько грибов, – сказал Вышата.

Молчан и Вышата стали пользоваться большим уважением среди ближних дружинников Святослава. В стране булгар друзья впервые познали женскую любовь, которая по понятным причинам не могла быть взаимной.

Впереди показались воины буртасы на конях.


Буртасы проиграли битву в сосновом лесу. Часть войска буртасов отступила. Руссы шли по его следам.


На третий день преследования буртасов русы вышли из леса. Чуть меньше полверсты впереди начинался другой лес. Русы разбили стан на опушке леса.

– Пора наверно поворачивать назад, к Волге, – сказал Свенельд.

– Да, основное войско буртасов мы уже разбили, надо идти дальше, – согласился с ним Сила.

– Смотрите туда, – Малк рукой указал в сторону леса, начинавшегося дальше.

К русскому стану приближались примерно сорок человек.

Это были тридцать девушек и сопровождавшие их воины.

Первым к руссам подъехал воин с копьём. Толмач из племени мери перевёл его речь:

– Он говорит – это дар буртасских князей русскому князю и его друзьям. Тридцать дев самых красивых и добрых нравом из нашего народа. Наши князья надеются, что, приняв этот дар, русский князь согласится на мир с нашим народом. И ещё мы привезли несколько телег с едой для русских воинов.

Девы были одеты в длинные платья и головные уборы, расшитые цветными узорами на зелёных и белых тканях. Девы стояли, опустив головы, ожидая решения своих судеб.

– Я принимаю этот дар и соглашаюсь на мир, – сказал Святослав.

Воины буртасы уехали.

– Что делать то будем с девами? – спросил Сила.

Святослав задумался.

– Ты, что об этом думаешь? – обратился он к Свенельду.

– Раздать ближним дружинникам.

– Нет, лучше жребий, – решил Святослав. Так честнее.

– Тянуть камни из горшка? – спросил Малк.

– Нет, это долго. Стрелять птиц, – придумал Святослав. – Кто подстрелит птицу, пусть забирает себе деву.

– Любую? – спросил Даромир.

– Любую.

– Хоть ворону, хоть воробья? – спросил Молчан.

– Ты сам, как воробей, дурень, – сказал Сила Кручинич.

Многие засмеялись. Молчан, молча проглотил обиду.

– От стана никуда не уходим, – сказал Святослав.

Все кроме Святослава и Свенельда взяли луки и приготовились к стрельбе. Молчан и Вышата посмотрели друг на друга и пожали плечами, они не поняли, почему Святослав отказался от участия в этом состязании, которое придумал сам.

Молодой воин Пшен убил метким выстрелом ворону, сидевшую на ветки ели. В высь устремились другие четыре вороны. В них почти одновременно полетело двадцать пять стрел. На землю упали ещё три вороны.

Четыре воина, убившие ворон, выбрали себе девушек.

Почти все птицы, пролетавшие более менее близко от стана, гибли от русских стрел.

Молчан поразил чайку, вылетевшую из-за деревьев, когда свободными остались две девы.

– Попал! – крикнул он. – Смотри, друже, попал, попал!

Молчан обнял Вышату.

– Какую выбрать черноволосую или русую? – спросил Молчан у друга.

– Какая разница.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Собор
Собор

Яцек Дукай — яркий и самобытный польский писатель-фантаст, активно работающий со второй половины 90-х годов прошлого века. Автор нескольких успешных романов и сборников рассказов, лауреат нескольких премий.Родился в июле 1974 года в Тарнове. Изучал философию в Ягеллонском университете. Первой прочитанной фантастической книгой стало для него «Расследование» Станислава Лема, вдохновившее на собственные пробы пера. Дукай успешно дебютировал в 16 лет рассказом «Złota Galera», включенным затем в несколько антологий, в том числе в англоязычную «The Dedalus Book of Polish Fantasy».Довольно быстро молодой писатель стал известен из-за сложности своих произведений и серьезных тем, поднимаемых в них. Даже короткие рассказы Дукая содержат порой столько идей, сколько иному автору хватило бы на все его книги. В числе наиболее интересующих его вопросов — технологическая сингулярность, нанотехнологии, виртуальная реальность, инопланетная угроза, будущее религии. Обычно жанр, в котором он работает, характеризуют как твердую научную фантастику, но писатель легко привносит в свои работы элементы мистики или фэнтези. Среди его любимых авторов — австралиец Грег Иган. Также книги Дукая должны понравиться тем, кто читает Дэвида Брина.Рассказы и повести автора разнообразны и изобретательны, посвящены теме виртуальной реальности («Irrehaare»), религиозным вопросам («Ziemia Chrystusa», «In partibus infidelium», «Medjugorje»), политике («Sprawa Rudryka Z.», «Serce Mroku»). Оставаясь оригинальным, Дукай опирается иногда на различные культовые или классические вещи — так например мрачную и пессимистичную киберпанковскую новеллу «Szkoła» сам Дукай описывает как смесь «Бегущего по лезвию бритвы», «Цветов для Элджернона» и «Заводного апельсина». «Serce Mroku» содержит аллюзии на Джозефа Конрада. А «Gotyk» — это вольное продолжение пьесы Юлиуша Словацкого.Дебют Дукая в крупной книжной форме состоялся в 1997 году, когда под одной обложкой вышло две повести (иногда причисляемых к небольшим романам) — «Ксаврас Выжрын» и «Пока ночь». Первая из них получила хорошие рецензии и даже произвела определенную шумиху. Это альтернативная история/военная НФ, касающаяся серьезных философских аспектов войны, и показывающая тонкую грань между терроризмом и борьбой за свободу. Действие книги происходит в мире, где в Советско-польской войне когда-то победил СССР.В романе «Perfekcyjna niedoskonałość» астронавт, вернувшийся через восемь столетий на Землю, застает пост-технологический мир и попадает в межгалактические ловушки и интриги. Еще один роман «Czarne oceany» и повесть «Extensa» — посвящены теме непосредственного развития пост-сингулярного общества.О популярности Яцека Дукая говорит факт, что его последний роман, еще одна лихо закрученная альтернативная история — «Лёд», стал в Польше беспрецедентным издательским успехом 2007 года. Книга была продана тиражом в 7000 экземпляров на протяжении двух недель.Яцек Дукай также является автором многочисленных рецензий (преимущественно в изданиях «Nowa Fantastyka», «SFinks» и «Tygodnik Powszechny») на книги таких авторов как Питер Бигл, Джин Вулф, Тим Пауэрс, Нил Гейман, Чайна Мьевиль, Нил Стивенсон, Клайв Баркер, Грег Иган, Ким Стенли Робинсон, Кэрол Берг, а также польских авторов — Сапковского, Лема, Колодзейчака, Феликса Креса. Писал он и кинорецензии — для издания «Science Fiction». Среди своих любимых фильмов Дукай называет «Донни Дарко», «Вечное сияние чистого разума», «Гаттаку», «Пи» и «Быть Джоном Малковичем».Яцек Дукай 12 раз номинировался на премию Януша Зайделя, и 5 раз становился ее лауреатом — в 2000 году за рассказ «Katedra», компьютерная анимация Томека Багинского по которому была номинирована в 2003 году на Оскар, и за романы — в 2001 году за «Czarne oceany», в 2003 за «Inne pieśni», в 2004 за «Perfekcyjna niedoskonałość», и в 2007 за «Lód».Его произведения переводились на английский, немецкий, чешский, венгерский, русский и другие языки.В настоящее время писатель работает над несколькими крупными произведениями, романами или длинными повестями, в числе которых новые амбициозные и богатые на фантазию тексты «Fabula», «Rekursja», «Stroiciel luster». В числе отложенных или заброшенных проектов объявлявшихся ранее — книги «Baśń», «Interversum», «Afryka», и возможные продолжения романа «Perfekcyjna niedoskonałość».(Неофициальное электронное издание).

Горохов Леонидович Александр , Ирина Измайлова , Нельсон ДеМилль , Роман Злотников , Яцек Дукай

Фантастика / Проза / Историческая проза / Научная Фантастика / Фэнтези