Святость и святые в русской духовной культуре. Том II. Три века христианства на Руси (XII–XIV вв.)

Такого рода цепочек однородных конструкций в текстах Серапиона много, но в большинстве из них игра идет не на однокоренном имени и глаголе, отсылающих к figura etymologica, а на глагольных формах, представляющих собой один и тот же пучок граммем. Эти грамматически одинаковые глагольные формы как бы ведут слушателя и читателя вперед (И глагольных окончаний колокол / Мне вдали указывает путь, — по слову поэта), выявляя по ходу и однородность образующих цепь конструкций, в которых именно «глагольные окончания», т. е. формы глагола, могут быть уподоблены световому источнику, выхватывающему из полутьмы однотипность ведомых этими формами конструкций. Таких примеров у Серапиона много, и поэтому здесь — лишь некоторые из них: […] и грады наши плениша, и церкви святыя разориша, отца и братью нашю избиша, матери наши и сестры в поруганье быша; — Ныне же […] оубоимься крещенья сего страшьнаго и припадемь Господеви своему […] да не внидемь в болши гневь Господень, не наведемь на ся казни болша первое (сочетание двух индикативов и двух императивов–оптативов; все четыре формы в 1–м лице множ. ч.); — Молю вы, братье и сынове, пременитесь на лучьшее, обновитесь добрым обновлениемь, престаните злая творяще,

оубойтесь створшаго ны Бога, вострепещете суда Его страшного! [222] Кому грядем, кому приближаемся […]? Что речемъ, что отвещаемъ? (пять императивов при четырех глаголах 1–го лица множ. ч.); — Не пленена ли бысть земля наша? Не взяти ли быта гради наши? […] Не ведены ли быша жены и чада наша въ плень? Не порабощени быхомь оставшеи […]? (однородные грамматически формы в трех из четырех случаев включены в одну и ту же повторяющуюся рамку не… ли…); — Они же […] не пождаша, но скоро пременишася

от грехъ своихъ […] и потребиша безаконъя своя […] и техъ бо млека отлучиша на 3 дни […] и всей животине пость створиша. И умолиша Господа […]; — Разрушены божественьныя церкви, осквернены быша ссуди священии […] потоптана быша святая места […] плоти преподобныхъ мнихъ птицамъ на снедь повержени быша; — кровь и отець, и братья нашея […] землю напои, князии натихъ воеводь крепость ищезе, храбрии наша […] бежaша […] села наша лядиною поростоша, и величьство наше смерися, красота наша погыбе […]

трудь нать погании наследоваша […]; — Подвигохомь ярость Его на ся и отвратихомь велию Его милость — ине дахомъ призирати на ся милосердныма очима; — […] не обратихомся к Господу, не покаяхомся о безаконии наших, не отступихомъ злыхъ обычай наших, не оцестихомся калу греховного, забыхомъ казни страшныя […]; — Аже еще поганъскаго обычая держитесь: волхвованию веруете и пожигаете огнем невиные человекы и наводите на всь миръ и градъ убийство; — Страхомъ Божиимъ судяше, духомъ Святымъ видяше и по правде ответь даяше; — Молитеся и чтете я

, дары и приносите имъ — ать строять миръ, дождь пущають, тепло приводить, земли плодити велять!; — Погании бо […] не убивают единоверних своихъ, ни ограбляють, ни обадят, ни поклеплют, ни украдут, не запряться чужаго […] а мы […] братью свою ограбляемъ, убиваемъ, въ погань продаемъ […]; — Видевъ наша безаконья умножавшася, видев ны заповеди Его отвергъша, много знамении показавъ […] и т. п.