Связанные Прошлым (ЛП)

         — Позволь мне сначала поговорить с ней. Мне нужно убедиться, что она в порядке, после разговора с Данило.

         Я кивнул, и Инес проскользнула в кабинет.

         — Манчини это не понравится, — тихо сказал Пьетро. — Наши семьи должны были стать единым целым ради укрепления Наряда. Индианаполис самый значимый город Наряда.

         — Давай не будем сейчас об этом беспокоиться.

         Наконец Инес вышла, печально сжав губы.

         — Пожалуйста, будь осторожен, Данте, — мягко сказала она. — Она уже достаточно натерпелась.

         — Я знаю. Но если мы хотим получить шанс отомстить Римо за то, что он сделал с ней, мне нужно собрать информацию.

         Инес кивнула, затем отступила назад и наконец позволила мне войти в кабинет.

         Серафина стояла у окна, выглядя молодой и потерянной. Я тихо прикрыл за собой дверь. Она подняла голову. Мой взгляд метнулся к ее горлу, и она прижала руку к этому месту, покраснев от стыда.

         — Не надо, — мой голос прозвучал резче, чем предполагалось.

         Я придвинулся поближе к племяннице, внимательно наблюдая за ней, чтобы понять, комфортно ли ей находиться рядом со мной. Она избегала Данило, и я не был уверен, насколько сильна ее травма.

         — Не стыдись того, что тебе навязали, — добавил я более мягким голосом, хотя это стоило немалых усилий, потому что вид Серафины в таком состоянии всколыхнул во мне ярость. — Не хочу вскрывать болезненные раны, Серафина, но я, как Капо Наряда, должен знать все, что ты знаешь о Каморре, чтобы я мог уничтожить их и убить Римо Фальконе.

         Серафина избегала моего взгляда.

         — Не думаю, что знаю что-нибудь, что поможет тебе.

         — Каждая мелочь поможет. Привычки. Динамика отношений между братьями. Слабости Римо. Планировка особняка.

         — Римо не доверяет никому, кроме своих братьев и Фабиано. Он умрет за них, — прошептала она.

         Я и сам это подозревал. Римо не был таким уж непобедимым, как ему казалось. Если он заботился о своих братьях каким-то извращенным способом, на который был способен, это означало, что он был открыт для нападения.

         Серафина продолжила, по-прежнему не глядя в мою сторону.

         — Кроме семьи, в особняк допускаются только Фабиано и Леона, а иногда и уборщики. Римо всегда держит при себе нож и пистолет. Он чутко спит... — она съежилась от того, что открыла.

         Я подозревал, что Римо затащил ее в свою постель. Похитители часто играли со своими жертвами, попеременно обращаясь с ними, как с грязью, а затем показывая им намеки на доброту, завоевывая их доверие. Стокгольмский синдром основан на данной тактике. Жертвы в конечном счете обвиняли себя в изнасиловании и даже пытались убедить себя, что они этого хотели, или подавали своим похитителям сигналы, свидетельствующие о согласии, хотя ни то, ни другое не имело места.

         Серафина задрожала, ее лицо исказилось от чувства вины и стыда.

         Я подошел ближе и осторожно коснулся ее плеча.

         — Серафина.

         Она удивила меня, прильнув ко мне. Я обхватил ее голову руками, пытаясь утешить.

         — Что мне делать? Как буду принадлежать это месту снова? Все будут смотреть на меня с отвращением.

         Обвинить жертву всегда было легко.

         — Если кто-нибудь узнает, дай мне знать, и я с ними разберусь. — Серафина кивнула. — И ты никогда не переставала принадлежать этому месту. Ты — часть Наряда, часть этой семьи, ничего не поменялось.

         И тем не менее все так и было. Мы все семья. Серафина наша семья. Никто из нас не остался равнодушным к ужасам, которые навлек на нас Римо Фальконе.

***

         Данило попросил о встрече. Естественно, я этого ожидал.

         Мы все собрались в кабинете Пьетро. К этому времени Пьетро, по крайней мере, убрал часть обломков, оставленных Данило во время его ярости после простыней, но место все еще было в беспорядке. Пьетро опустился за свой стол, а Сэмюэль стоял у окна, засунув руки в карманы брюк.

         Мы с Данило сели в кресла напротив друг друга. Было уже больше десяти вечера, но ни один из нас не горел желанием спать.

         Данило глубоко вздохнул, вертя в пальцах обручальное кольцо.

         — Мой отец настаивает, чтобы я женился на ком-нибудь из вашей семьи, — сказал он. — Связь между нашими семьями необходима, особенно сейчас.

         Он был прав. Нам нужно было продемонстрировать солидарность, чтобы утихомирить несогласные голоса. Я бы предпочел не заставлять их замолчать с помощью насилия. Нам нужен был каждый человек в наших рядах, чтобы сражаться с Каморрой и Фамильей.

         Пьетро вздохнул и тяжело опустился в кресло. Сэмюэль сердито покачал головой.

         — Серафина не выйдет замуж. Ей нужно время прийти в себя.

         — Есть и другие варианты, — сказал я.

         Глаза Данило вспыхнули.

         — Какие еще варианты? Я не приму дочь какого-нибудь другого Младшего Босса. Мой город важен. Я не соглашусь на меньшее, чем было обещано!

         Я сузил глаза.

         — Следи за своим тоном, Данило. Я понимаю, что это сложная ситуация, но тем не менее я ожидаю уважения.

         Данило сердито посмотрел на свой кулак, в котором лежало кольцо.

         — Я не собираюсь соглашаться на меньшее, чем связь с вашей семьей.

         — Ты не можешь получить Фину! — повторил Сэмюэль, делая шаг вперед, и лицо его исказилось от гнева.

         Я жестом показал ему, чтобы он держался подальше.

         — Ты так же не можешь получить Анну, — резко сказал я.