Связанные шрамами (ЛП)

— Я… Рангар… — она сглотнула, затем пристально посмотрела на мужчину, за которого только что вышла замуж. Человека, который принял удар на себя, чтобы защитить ее, которого она проигнорировала, чтобы Рангар чувствовал себя лучше. — Трей, у тебя кровь!

— Все в порядке. — Трей проигнорировал кровавую полоску на виске. Он погладил ее по щеке. — Мне жаль, Брин. За все это. Рангар не должен был вернуться так скоро… кто-то, должно быть, передал ему сообщение. Боюсь, это испортило день твоей свадьбы.

Низким голосом Брин выпалила:

— Святые, Трей, мне плевать на сегодняшний день. Меня волнует… — она сделала паузу, размышляя, как сохранить мир между братьями. — Ты и Рангар.

Отвлекшись, Трей оглянулся через плечо в сторону помоста.

— Я должен поговорить с отцом. Вал, ты можешь…

— Я присмотрю за ней, — сказал Валенден.

Трей кивнул и исчез из поля зрения Брин. Постепенно она осознала, что все присутствующие в большом зале смотрят на нее. На их лицах был шок, за исключением нескольких служанок, которые уже шепотом обсуждали сплетни.

Брин тяжело сглотнула.

«Это очень плохо».

Валенден резко обратился к зрителям:

— На что вы все уставились, а? Королевская свадьба и драка между братьями — недостаточное развлечение для вас? — он указал на музыкантов. — Вы. Играйте что-нибудь. И вы. — он подал знак паре служанок. — Принесите еще бренди из кухни.

Музыканты заколебались, но снова взялись за свои инструменты. Жители деревни не сразу начали танцевать, но потом отвернулись от Брин и заговорили друг с другом пониженными голосами.

«Сплетничают… они все сплетничают обо мне». Но можно их винить после того, как она, Трей и Рангар устроили такое представление?

Она почувствовала, как горят ее глаза и прижала руку к лицу. Валенден обнял ее за спину и провел сквозь толпу к краю зала, а оттуда — к крытым дорожкам, окаймлявшим двор.

Как только они вышли из слишком теплого большого зала на прохладный ночной воздух, Брин почувствовала себя лучше. Она сделала несколько длинных вдохов, чтобы успокоиться. Затем оперлась на перила и прислонилась лбом к прохладному камню.

Все, что она видела, это Рангар на своем коне. Капающий дождь. А потом его глаза, полные ярости и боли. Должно быть, он скакал с бешеной скоростью весь день и ночь, чтобы вернуться так быстро.

Она сказала, задыхаясь:

— Как… как он вообще услышал? Откуда узнал?

Ей сообщили о браке всего два дня назад. Как мог гонец добраться до границы и вовремя передать Рангару сообщение? Если только это не был голубь, но таких больше не было. Возможно, другой вид птиц…

— Сарадж, — сказала она. — Должно быть, это был Сарадж! Она послала сокола.

— Это была не Сарадж, — мрачно пробормотал Валенден.

Когда Валенден продолжил странно молчать, Брин внезапно набросился на него.

— Что ты знаешь, Вал?

Он скривился, и Брин пристально на него посмотрела.

— Это сделал ты?

Он поморщился.

Она прислонилась спиной к перилам, ее мысли пронеслись в голове.

— Тот всадник, с которым я видела тебя на площади несколько дней назад… это был гонец, не так ли? Ты послал Рангару сообщение о свадьбе.

Он отвел взгляд и не стал отрицать этого.

Она обвиняюще уперла руки в бока.

— Зачем ты это сделал? — потребовала она. — Это из-за… того, что произошло между тобой и мной?

Валенден усмехнулся.

— Не льсти себе так сильно, принцесса. Я сказал Рангару, что ты должна выйти замуж за Трея, не потому, что хотел тебя для себя. А потому, что, хочешь верь, хочешь нет, но мне дорог мой брат. Та ночь между тобой и мной была ничем… просто я был пьяным хамом. Рангар тогда разобрался с этим с помощью кулаков, и мы все выяснили. Но это, Брин. — он покачал головой. — Женитьба на Трее — это не пустяк. Это не пьяная ночь. Рангар заслуживал того, чтобы знать, что происходит. Мой отец и тетя были неправы, когда отослали его.

— Но Вал, ты же видел, как он отреагировал. Он выглядел так, будто собирался убить Трея!

— Он заслужил знать, Брин.

Она почувствовала дрожь и подумала, прав ли он. Все казалось таким беспорядочным. Жалеет ли она о том, что вышла замуж за Трея? Она подумала о лицах беженцев из Мира на церемонии, о том, как они надеялись. У нее не было выбора, не так ли?

От этого брака зависела безопасность десятков тысяч людей. Но, возможно, это правда, что Рангара следовало проинформировать с самого начала, выслушать и принять во внимание его чувства. Возможно, было жестоко скрывать все от него, пока не стало слишком поздно, чтобы он мог остановить это…

Она начала всхлипывать, когда на нее обрушилась тяжесть содеянного. «Святые, это все моя вина».

Валенден выругался, затем вздохнул, потом обнял ее и положил свой острый подбородок на ее макушку.

— Вот, вот, сейчас.

Она фыркнула, уткнувшись лицом в его грудь.

— Разве ты не собираешься сказать мне, что долг превыше любви? У всех остальных так.

Валенден рассмеялся.

— Ты же знаешь, что я делаю прямо противоположное тому, что делают все остальные.