Связанные шрамами (ЛП)

Стражники пропустили их, и карета въехала во двор. Брин смотрела на каменное здание, словно во сне. Окно ее спальни выходило на лужайку перед домом. Когда-то она стояла там с ножом Рангара в руке, наблюдая за началом осады.

Ее тело начало дрожать. «Это хорошо», — подумала Брин. Так она будет выглядеть более беспомощной.

Когда карета остановилась, солдат открыл дверцу и помог ей выйти. Она старалась казаться маленькой, когда входила в большие дубовые двери замка.

Оказавшись внутри, Брин замерла.

В коридорах замка не осталось прекрасных гобеленов, бархатных скамеек и шерстяных ковров. Теперь здесь был только голый камень. Следы от огня свидетельствовали о страшной истине: прежнее убранство, видимо, сгорело во время осады. То, что осталось, спасти было невозможно.

Это напомнило Брин, что она попала в совсем другое место, чем то, которое покинула.

— Капитан Карр ждет вас в зале заседаний совета, — сказал сержант Престон, указывая на лестницу.

Она последовала за ним по винтовой лестнице, стараясь не выглядеть слишком потрясенной изменениями, произошедшими в доме ее детства. Большинство стекол были разбитыми и еще не замененными. Почти в каждой комнате стояли солдаты.

«Это больше не дом, а крепость».

Когда они вошли в зал совета, Брин обнаружила там капитана Карра и двух советников, лорда Тарри и лорда Герберта, ожидавших у Малого стола. Она замерла, охваченная чувством отвращения.

Ей никогда не нравились советники, но от самого Карра у нее сводило живот. Он всегда был грозным мужчиной, которого многие считали красавцем, но сейчас он выглядел еще более седым и изможденным. На шее у него остался шрам от удушения в молодости.

Он впился в нее глазами, разглядывая ее грязное лицо и помятую одежду, а затем демонстративно поклонился.

— Леди Брин. — его голос был таким же хриплым, каким она помнила, — результат удушения. — Или лучше сказать, королева Брин. Какое ужасное испытание вы, должно быть, перенесли.

Брин отвесила столь же глубокий поклон.

— Капитан Карр. Пожалуйста, не называйте меня королевой. Я еще не королева и даже не знаю, смогу ли когда-нибудь ею стать. Я никогда не думала, что такая тяжелая обязанность ляжет на мои плечи. Я просто очень благодарна вашим солдатам, которые спасли меня в Ардмуре!

Капитан Карр и его советники продолжали внимательно наблюдать за ней, и у нее возникло странное чувство, что они ищут признаки двуличия. Она знала, что, если не сыграет в эту игру правильно, они скоро поймут, что ее история — ложь, и, скорее всего, убьют ее так же, как Марса.

Она вытерла глаза.

— До меня дошли слухи о Марсе. Я не могу поверить, что моего брата больше нет. Видели ли вы его в последние минуты жизни? Сильно ли он страдал? О, я надеюсь, что нет.

Лицо капитана Карра было неспособно выразить подлинное сочувствие, но он изобразил его как мог.

— Это был несчастный случай, но я могу вас заверить, что все произошло быстро. Он не страдал.

«Это вовсе не случайность, — подумала Брин с яростью. — Это убийство было твоих рук дело».

Она шмыгнула носом, и один из советников протянул ей носовой платок, который она с благодарностью приняла.

— Не могу поверить, что я дома. Думала, что навсегда останусь в плену у этой варварской семьи.

Капитан Карр выгнул бровь.

— Так это правда, что семья Барендур похитила вас в ночь осады и увезла в Барендур Холд? Я спрашиваю потому, что ваш брат получил от них несколько писем, в которых говорилось, что вы уехали по собственной воле.

Брин ахнула.

— Конечно, они будут отрицать это! Они же разбойники! С какой стати, во имя Святых, я должна добровольно покидать свой дом? Вы не хуже других знаете, что младший принц, Рангар, всегда считал, что я принадлежу ему. Он воспользовался хаосом во время осады, чтобы меня похитить. Я была одна и не могла защитить себя от него.

Капитан Карр осторожно ответил:

— Конечно, нет, миледи. Никто не винит вас в том, что вы попали в плен. Однако я должен спросить: до нас дошли слухи, что между вами и Рангаром Барендуром были романтические отношения.

Брин вздрогнула. Конечно, шпионы капитана Карра в Барендур Холде должны были доложить ему о Брин. Это был Бродерик? Она гадала, что стало с предателем, убившим Трея и захватившим Рангара. Она должна была придерживаться правды, чтобы повторить донесение шпиона.

Она отвернулась, как будто ей было стыдно, и прошептала:

— Капитан, надеюсь, вы не хотите знать подробности того, что заставил меня сделать этот человек.

Один из советников откашлялся, как будто его очень интересовали пикантные подробности, отчего у Брин еще больше свело живот.

— Значит, слухи не соответствуют действительности? — прохрипел Карр.

Брин не отрывала глаз от пола.

— Рангар Барендур известен своим жестоким нравом. Я видела, как он сломал нос своему собственному брату. Я не смела перечить его желаниям. Боялась за свою безопасность, поэтому должна была… угодить ему. — она закрыла лицо руками и пробормотала: — Мне очень стыдно за то, что они заставляли меня делать: Составлять компанию Рангару. Спать на полу вместе со скотом. Ухаживать за овцами, как простолюдинка.