Связующая магия

Шэд одобрительно заворчал, когда я взялся чесать ему за ушами. Я уже заканчивал ужин, когда Дорстар вернулся.

- Ты был прав - их чрезвычайно обрадовало исчезновение башни, - произнес он хмуро и уселся напротив.

- А ты каждого человека проверяешь? - полюбопытствовал я.

Он миг соображал, о чем я спрашиваю.

- Почти.

- И в чем смысл существования такого болтуна как Дирф, например? Или того трактирщика, который с радостью сообщает каждому только что прибывшему постояльцу о наличии в комнатах номера и похлебке насекомых? Кстати, от этих насекомых я его избавил. Как думаешь, смысл его жизни изменился?

- По-моему, ты перебрал с вином, Тэрсел.

- Сегодня я могу себе это позволить.

Служанка унесла тарелки и пустой кувшин. Я прикрыл глаза, меня уже окутывала дрема.

- Ты слышал о связующей магии? - спросил меня Дорстар.

- О чем, о чем? - в мой голос помимо воли закралась насмешка.

- О связующей магии, - повторил маг.

- Что-то смутно вспоминаю, - отозвался я. - Спроси меня об этом лучше завтра утром. Доброй ночи. Пошли, Шэд.

Следующим утром я уже успел позавтракать, когда в трапезную спустился Дорстар. Увидев меня, он чуть удивился.

- Думал, что ты еще спишь, - произнес он, присаживаясь напротив.

- Скажи-ка, - начал я. - Ты вчера говорил, что много путешествовал. Стало быть, ты доходил до Рубежа.

- Ты слышал о нем?

- Думаю, о нем слышал любой маг, кто забредает в эти миры, минув Приграничье. Ты ведь знаком с Гейниром?

Дорстар скривился.

- На амулетах охранников - защита от гипномагии. Твоя работа? - продолжил любопытствовать я.

- Нет.

Я с удивлением воззрился на него.

- Тогда чья же?

- Наверное, тех, кто посмел все-таки перейти Рубеж. Я не встречал гипномагов с тех пор, как оставил Игнифероса.

- Считаешь, что они не послушали предупреждения охранника и ушли?

- Похоже на то. Иногда жажда знаний оказывается сильнее довольно-таки туманных предупреждений, - Дорстар нахмурился и вдруг неожиданно улыбнулся. - Хотя вот смысл жизни Гейнира и тех, кто его окружает, предельно ясен.

- Почему туманных предупреждений?

- Со мной Гейнир был не очень откровенен. С тобой, думаю, тоже. Или ты действительно склонен считать, что за Рубежом находятся какие-то наши враги? С таким же успехом мы можем считать врагами друг друга… Это я к тому, что тот, кого принято считать врагом, за, например, то же инакомыслие, может оказаться союзником…

- Союзником в чем? - спросил я.

Дорстар лишь пожал плечами, но ход его мыслей мне не понравился.

- Так ты видел Рубеж? - спросил он в ответ.

- Еще нет. Думаю повременить с этим удовольствием.

Я сделал в трактире запас съестного для себя и Шэда.

- Уже собираешься?

- Хочу побыть один, - заметил я.

- Как пожелаешь, - Дорстар развел руками. - Но я бы хотел знать, где точно ты собираешься пережидать…

Я раскрыл портал.

- Этот мир не жилой? - уточнил я.

Дорстар кивнул. А я поглядел на пустыню.

- Все равно, ничего лучше не найдешь, - заметил он. - От Приграничья до Рубежа они все такие. И только в трех из них живут люди.

Я шагнул в портал. Бросил сумку на песок и принялся сооружать костер их торчащих местами пучков сухой травы и серых от времени сучков, принесенных откуда-то ветром.

- Я запомню это место, - уверил меня Дорстар. - Что ж, удачи тебе.

Я лишь молча кивнул и затворил портал. Пару дней я почти ничего не делал, делал зарисовки в альбоме. А на третий день я решил убраться из этого мира, на всякий случай. Дорстар при всем желании не смог бы меня найти. Хотя оставался я все так же в пределах Приграничья.

Последний день тянулся невыносимо долго. Мысли мои были рассеянны, да и думать особо о чем-либо не хотелось. Лишь когда опустился вечер, я решил сделать кое-что напоследок. Я достал из сумки книгу, сделал набросок башни в пустыне и принялся под ним писать послание Ретчу.

«Я мог минуть этот мир, Ретч, но этого не случилось. В который раз уже убеждаюсь, как случай способен изменить судьбу. Как бы там ни было, этой башни больше не существует. От нее не осталось и камня. В башне находился пленник, сорок лет назад обезумевший маг. Стоит ли говорить, кем он оказался? Его вид, его участь - они едва не сломили меня. Но я более чем уверен, что со мной подобного не случится. Некогда Ментепер подвергал своих сыновей испытанию гипномагией - открывал разум всех находящихся на многие мили вокруг людей и магов. Чужие голоса заполняли разум несчастных и сводили с ума. И если только старый маг не проклял свою собственную кровь, со мной не должна приключиться беда. Поцелуй от меня малыша. Больше всего сейчас мне хотелось прижать его к себе.»