Свидание под дождем

– Какой чудесный день, спасибо тебе, Тим! Ой, а у меня карниз на кухне этим утром отвалился, я вспомнила. Ты починишь? – тем временем щебетала Инга. – Не знаю, что бы я без тебя делала!

«Карниз. Ладно, починю ей карниз, а потом уеду, скажу, какое-нибудь срочное дело у меня появилось!»

Дома у Инги Тим сразу полез на стремянку. Осмотрел площадь работ.

– Слушай, я не представляю, как вообще у тебя этот карниз держался… Дюбели есть? – спросил он, стоя на ступеньках.

– Что? Я не знаю. Хотя погоди, вон там, в нижнем ящике, какие-то хозяйские инструменты, может быть, там найдешь, что тебе нужно.

Пока Тим возился с карнизом, Инга бегала туда-сюда, носила что-то с кухни.

– Готово! – приладив наконец по всем правилам карниз, Тим спустился со стремянки, отправился в комнату за девушкой. А там… Там уже был накрыт стол. Бутылка с вином, свечи, салатики в хрустальных вазах, еще блюда с какими-то яствами. У Тима сжалось сердце.

– Ты же сегодня останешься у меня, да? Значит, тебе можно бокал вина. Садись пока, у меня для тебя еще один сюрприз! – ликующе произнесла Инга и опять куда-то убежала.

– Детка… Зачем ты все это… – Тим взял в руки бутылку, повертел ее. Кстати, хорошее вино, рублей шестьсот – восемьсот стоит. А в тарелках – нарезки из колбас и копченостей, и, судя по виду и запаху, тоже недешевых. Маслины, грунтовые роскошные помидоры, пирамидка отборных ягод… Закуски на столе – на тысячи полторы-две, не меньше. Вместе с вином – почти на три тысячи!

Тим не собирался все это высчитывать, произвел калькуляцию в уме машинально, за пару секунд – так само получилось. Он по работе привык все считать, да и по магазинам ходил самостоятельно, прекрасно помнил все цены… Ну голова у него подобным образом работала, что поделать, отключить же мозг невозможно!

Получается, Инга со своей зарплаты, большая часть которой уходила на аренду и дорогу, оплатила все эти роскошества. Сама. Это он, Тим, должен был все это купить, поставить на стол, а вовсе не Инга!

Он что, альфонс какой-то?! Нахальный потребитель? Этим своим поступком, тем, что она сама организовала этот праздничный стол, Инга взбесила и расстроила Тима. Прежде всего потому, что выставила его каким-то бестолковым невежей, использующим бедную девушку. Она старается, а он, выходит, нахально пользуется ее добротой. Она опять жалко как-то выглядит в этом своем невинном усердии угодить, порадовать, а он вроде как подлец. Потому что сам не догадался купить продуктов к столу, и вдвойне подлец еще – потому что ему придется теперь все это есть.

– Зачем ты все купила? – крикнул Тим. – Послушай, зря. Я сам должен был… Но я не собирался у тебя оставаться сегодня. Господи, ну зачем… – в бессильном отчаянии пробормотал он.

Он не договорил. В комнате заиграла восточная музыка, хоть и негромко, но совершенно неожиданно. И в дверях показалась Инга.

В яркой атласной юбке зеленого цвета, таком же лифчике. Все детали этого откровенного костюма были отделаны яркой малиновой бахромой, переливающейся в мерцании свечей. На голове у Инги красовалось нечто вроде кружевной фаты, тоже отделанной малиновым и зеленым. Брови же у девушки – подведены густо-черным.

Она выглядела милой и смешной в этом наряде…

Инга вышла на середину комнаты и принялась резво поводить бедрами под восточные напевы, кружась на месте. Да это же танец живота…

Тим буквально окаменел. «Это опять неправильно. Зачем она так старается для меня, слишком старается? Я еще ничем не заслужил столь роскошных подарков от бедной девочки… Ну ладно мы знали бы друг друга уже давно или даже состояли в браке и она решила меня порадовать таким образом… Но после трех свиданий – чем я заслужил все это?!»

Но самое ужасное это то, что сам восточный танец да и полуобнаженная фигурка Инги его возбуждали. Тиму захотелось схватить девушку и как-нибудь грубо, даже жестко, жестоко овладеть ею.

По сути, Инга этим танцем почти в насильника его превращала. В того, кем Тим не хотел никогда становиться. И не таким он видел развитие отношений с любимой девушкой.

Нет, пуританином и ханжой, практикующим лишь миссионерский секс под одеялом, он тоже не являлся, но определенно хотел чего-то другого… Все не так. Если он сейчас встанет со стула и сделает с Ингой то, что хочет, то ему потом станет мерзко. Очень мерзко. Всякий зверь после соития печален… Это будет не любовь. Это – похоть. А он, Тим, получается, – зверь. Животное. Не человек.

Просто удивительно, что такая славная, искренняя девочка творила с ним, в какого зверя его превращала…

Да и вообще, не с Ингой Тим хотел бы сейчас быть. Вероятно, дело не в танце даже, а в самой танцовщице. На ее месте должна была находиться совсем другая девушка… Которая могла делать что угодно, как угодно, танцевать любой танец, болтать на любые темы – Тиму бы все понравилось, все по сердцу пришлось бы и пробудило бы в нем самые нежные чувства и страстный восторг.

В этот момент у него зазвенел мобильник.

– Алло? – выхватил Тим телефон. Инга замерла посреди комнаты.